Начну я своё короткое повествование, Уважаемый читатель, с рассказа бывшего офицера авиационной дивизии ПВО в Савослейке, что недалеко от Мурома. Это воинское подразделение уже достаточно давно превратилось в учебный центр, через который в том числе идет общение с нашими зарубежными партнёрами по военным делам. Во время перестроечных лобзаний с вероятным противником туда привозили даже американцев посмотреть в деталях на наши МИГи. Но я сейчас не об излишнем братании с НАТО, а о дружеских контактах с одной из самых удивительных и экзотических стран с мировой значимостью - об Индии. Индусы, начиная с СССР, дружат с нашей державой, используют нашу военную технику и накопленный опыт.
Итак, несколько лет назад мой знакомый, бывший зампотех авиадивизии, а теперь представитель учебного центра, супер специалист, человек, знающий МИГ-31 до последнего винтика, отправился в Бомбей (ох, извините, Мумбаи) учить индийских военных правильному обслуживанию наших самолетов. Не будем останавливаться сейчас на бытовых подробностях и экзотике, а сразу переместимся в учебных класс, где наш новоявленный преподаватель развешивает различные плакаты и схемы, и ожидает своих слушателей. Я повторю его рассказ от перового лица.
В назначенный час аудитория заполнилась офицерами ВВС Индии. С первого взгляда мне все понравилось. Слушателей было десятка два. Каждый из них был подтянутым военным в подогнанной форме, прям хоть на парад, в возрасте на глаз от тридцати до сорока. Приятное впечатление оставляли внимательные и уважительные лица, взгляды снизу вверх, и явное желание как можно скорее припасть к источнику знаний. Чинно рассевшись, офицеры достали блокноты и приготовились конспектировать, профессиональный переводчик - переводить, наступила гробовая тишина.
Я решил начать сразу с особенностей эксплуатации двигателей, чтобы не объяснять элементарные вещи. Дело шло, как по маслу, я рассказывал, используя указку, приводчик потел, подбирая слова, был слышен шорох перьев по страницам. Студенты внимательно смотрели и тщательно писали каждое слово. За все время индусы не произнесли ни звука. В конце своих откровений я, не выдержав, спросил, понятно ли им, о чем говорю. Наступила неловкая тихая пауза. Потом старший по званию встал, и признался, что им не понятно. На вопрос: «Что именно не понятно?» - он, замявшись, ответил: «Всё».
-Так, подумал я, надо отступить на шаг, и на следующий день начал с основных инструкций по эксплуатации самолёта. Все повторилось, как будто я попал в «День сурка». На вопрос: «Все ли ясно?»- тот же офицер с умным и внимательным лицом встал и произнес те-же слова.
- Ну что же, отступим еще на шаг, - решил я, надо же отработать контрактные деньги. Прошло две недели. Мы по-прежнему пятились в изучении наших премудростей. Теперь я рассказывал индусам, почему тяжелый самолет из металла держится в воздухе и не падает. Я уже не дожидался окончания лекции, а вопрошал о понимании моих речей в процессе. Но результат оставался неизменным. Те же внимательные глаза, те же непроницаемые лица. Мне казалось, что общаюсь с манекенами.
Мы блуждали в дебрях школьных знаний и никак не могли вырваться к обслуживанию МИГов. Через месяц этих издевательств на половине срока командировки у меня наступил нервный срыв, и я подал рапорт о возвращении на Родину ввиду невозможности обучить контингент. Я пояснил, что выполнять обязанности формально не позволяет воспитание, а слушателям надо сначала учителя по физике. Рапорт удовлетворили, и дольше я с индусами не общался.