Найти тему
Лидия Полякова

МОЙ ЛЮБИМЫЙ ДОМОВОЙ

Это обложка моей книги, которая "зависла" в электронном издательстве.

Прежде, чем отправить ее в издательство, я проверила ее "интересность" на своих подопечных в интернате, где я работала. Каждый вечер, когда я их укладывала спать, 20 минут оставляла для чтения. Условие для моих ребят было такое: если после моего ухода они начинают баловать и не спать, чтение на следующий вечер отменяется. За все время только один раз был нарушен договор.

Сейчас я очень жалею, что отдала своего любимого Донатика этому издательству, Но ничего изменить нельзя, договор составлен на три года и его аннулирование грозит огромным штрафом для меня, который я не смогу выплатить. Так что придется три года терпеть. Но вообще-то я не об этом. Я хочу знать, действительно ли так неинтересна моя книга, что за год был продан всего один экземпляр. Я не имею права предлагать книгу сейчас в другие издательства. Но мне разрешено в качестве рекламы предлагать для чтения отрывки из нее. Так что, печатая кое-что из нее, я не нарушаю правила издательства.

МОЙ ЛЮБИМЫЙ ДОМОВОЙ

Оля лежала в своей кровати, закутавшись до самого носа. Руки, спря­танные под одеялом, крепко держали фонарик. Время от времени Оля щел­кала им в нетерпении и следила, виден ли свет из-под одеяла. Очень хотелось дочитать книгу, которую она вчера тайком стащила у брата и читала пол­ночи, пока веки не стали слипаться. Утром она долго искала укромное мес­течко, чтобы спрятать книжку. Теперь эта драгоценность лежала под подуш­кой, и Оля не могла дождаться, когда наконец-то уляжется спать Толя – ее старший брат. Он не привык укладываться рано и теперь вертелся в своем неудобном ложе из двух составленных вместе плетеных кресел с мяг­кими подушками вместо матраца. Легкие кресла иногда разъезжались, и Толя проваливался. Оле было смешно жалко брата. Она несколько раз пыта­лась уговорить его поменяться с ней местами, но упрямый брат заявил, что неудобства воспитывают характер. Когда он в очередной раз провалился ме­жду креслами и зло прорычал ”тьфу ты”, Оля уже не смогла удержаться. Ут­кнувшись в подушку и закрывшись одеялом, чтобы ее не было слышно, она захохотала так, что брат не выдержал, подскочил к ней, шлепнул подушкой по спине и прошипел:

-Хватит хрюкать, малышню разбудишь!

Но шум уже, видимо, услышали в соседней комнате, и в коридоре раз­дались легкие мамины шаги. Толик в два прыжка сиганул в свои кресла. Мама чуть-чуть приоткрыла дверь и тихонько спросила:

-Олюшка, Толя, вы спите?

-Мы уже спим, мамуля, - шепотом ответила Оля.

-Умнички.

Мама закрыла дверь. Было слышно, как она прикрыла и вторую дверь, в кухню, голоса там стали глуше.

-Если ты еще раз ответишь, - не выдержал Толя, - я подойду и дам тебе в лоб!

Оля возмутилась:

-Что же я молчать должна? Это невежливо, некультурно.

-Уже третий раз спрашивают: “Вы спите?” А ты, как из детского сада, отвечаешь: “Мы спим!” Если ты спишь, почему отвечаешь? Когда спят, то молчат! Поняла, деревня?

-Сам оттуда, - сразу же среагировала Ольга. – Толя был старше всего на два года, но всегда пытался учить сестренку, и это ей не очень нравилось.

-Деревня простаков, проулок чудаков, там живет наш Толька – король ду… ра…

Оля не осмелилась договорить обидное слово, а брат решил сделать вид, что не понял.

-Фу, как неудобно спать в этих креслах, - попытался он перевести раз­говор.

-Ничего, одну ночь потерпишь.

Теперь уже Оля не жалела брата - “деревня” обиделась.

-Им там в моей комнате удобно, - продолжал попытку к примирению Толя. - Слушай, точно на одну ночь?

-Точно, - буркнула Оля, усевшись в кровати. – Я слышала, она маме на кухне рассказывала, что дом древний-древнющий. Все жильцы из своих квартир повыезжали. Дом ужасно скрипит, а по ночам кто-то ходит.

Брат никак не отреагировал на эти страсти, и Оля, широко открыв глаза, еле слышно спросила:

-А вдруг это привидения?

Толя помолчал немного и, не понижая голоса, уверенно заявил:

-Привидения в наше время не существуют.

Оля терпеть не могла, когда ей не верили.

-А кто тогда там ходит по ночам? – не унималась она. – А еще тетя Таня говорит, что слышала голос, как будто кто-то сам с собою разговари­вает. Она дверь открывает – нет никого! Она другую открывает – опять ни­кого…

-Может, это радио у кого-то не выключено?!

-Вовсе нет! – продолжала убеждать Оля. – Она говорит, голос старче­ский, как будто кто-то бурчит себе под нос.

-Значит, это она сама себе бурчит под нос, или ее малыши шуточки опять устраивают. У нее Андрюшка такие фокусы выкидывает, не скажешь, что ему всего шесть лет.

Толя попытался аккуратненько лечь на бок лицом к сестренке – его за­интересовал зажатый в ее руке предмет. А Оля так увлеклась разговором, что не заметила, как стала размахивать фонариком.

-Да? Андрюшка сам струсил! Тетя Таня говорит, что к нам пришла но­чевать, потому что дети боятся. Тут что-то не то! Как в книге “Тайны старого дома”.

И тут Оля поняла, что проговорилась, и заметила, что брат смотрит на ее руки. Уличный фонарь, светивший по ночам в окно ее комнаты, сегодня безжалостно выдал Олю. Она быстро сунула свой маленький фонарик под подушку, сделала вид, что взбивает ее, пригладила ладошкой наволочку и улеглась на подушку, обняв ее руками с двух сторон.

-Ага, - тихо сказал брат, - попалась? А говорила, что не брала мою книжку. А ну, давай сюда!

-У меня ее нет! – Оля сильней прижалась щекой к подушке.

-Спорим, найду! – Толя уже не сомневался о месте нахождения про­павшей книги. – Как найду, дам шишку в лоб!

Оля сунула руки под подушку и ухватилась за книгу. Она понимала, что брат старше ее и сильней, но сдаваться не хотелось. Он про эту книгу три дня не вспоминал, а теперь, когда она взяла ее читать, ему, видите ли, тоже срочно захотелось!

Толя подскочил, и кресла, не выдержав, разъехались. Хорошо, что Оля не видела, в каком положении застрял он между креслами, иначе опять бы стала смеяться. Но шум услышала мама. Дверь приоткрылась, и раздался ее шепот:

-Олюшка, Толя, вы спите?

Толя замер вверх ногами. Он боялся, что мама войдет и увидит его кордебалет. Тогда она точно предложит ему спать с Андрюшкой. Спаси­бочки! Андрюшка во сне разговаривает и за ночь двадцать раз меняет на кровати положение “ноги-голова”. И именно тогда, когда малыш спал с То­ликом, тот впервые понял, что “звезды из глаз посыпались” – это не образ­ное выражение, а звездная натура. Андрюха во сне так звезданул ему своей башкой по лицу, что Толя минут пять спросонок махал перед собой руками, пытаясь поймать разноцветные звезды перед носом. А уж нос на второй день был как у клоуна – большой и красный.

Толя замер и не дышал, пока мама ждала ответ. Наконец, дверь тихо­нечко прикрылась, и ребята услышали, как мама прошептала, видимо, тете Тане:

-Молчат, значит, спят. Ну, слава Богу, угомонились.

Толя разрешил себе полностью сползти под кресла и прошептал:

-Проверка закончена.

-Это не меня проверяют, а тебя, - подняла голову Оля. – Потому что ты, мама говорит, человек непредсказуемый. А- фе- рист! – по слогам про­изнесла девочка непонятное для нее слово.

-Не ври, она сказала “авантюрист”, - хохотнул брат. – Это совсем раз­ные вещи. И не вешай мне лапшу на уши – книгу давай!

-Не брала!

Толя подошел к кровати сестры, легко выхватил книгу из-под подушки, забрал фонарик и щелкнул сестру по лбу. Не больно, но обидно!

-Жадина! Жадина-говядина, соленый огурец, на полу валяется, никто его не ест! – с обидой прошептала Ольга.

-Помолчи, болтало!

-Сам ты это слово!

Толя поправил кресла, уселся и включил фонарик. Этого Оля уже вы­держать не могла: ее замечательная идея с фонариком тоже ушла к брату!

- Не буду молчать! Назло не буду!

Оля покопалась в памяти, стараясь найти что-нибудь обидное, но в го­лове вертелась только дразнилка:

-Как у Тольки на носу ели свиньи колбасу. Ели, ели три недели, ели, ели, не доели!

Брат совершенно не реагировал, листая книгу. Оля решила не сда­ваться:

-Толя-дроля карапуз съел у бабушки арбуз. Бабушка ругается, Толя от­пирается: “Это, бабушка, не я! Это рыжая свинья!”

Не зная, как досадить брату, она повторила дразнилку еще раз. А когда завелась в третий раз, он перебил ее:

-Вот, нашел! Слушай! “В свои последние часы жизни дом прощается с хозяевами. Он все знает о своих жильцах, а они все знают о нем. Но если дом хранит тайну, он становится беспокойным: скрипит паркетом, стучит ставнями, шелестит обоями. А как еще он может привлечь хозяев к себе? Прислушайтесь к дому, подарите ему внимание, и он откроет вам все свои тайны”…