На Большереченском рыбоводном заводе в Бурятии заложили на инкубацию 1 млрд икринок омуля. Поросль выпустят в воды Байкала уже весной. О будущей судьбе редкой рыбы рассказал директор Байкальского филиала «Главрыбвод» Леонид Михайлик в интервью порталу tvoidv.ru.
- Сегодня на Большереченском заводе заложен 1 млрд икринок (в прошлом году 650 млн, а в 2012 году – 62 млн. – прим.ред). Это то, что выпустят в следующем году в Байкал. Такой объем - знаковое событие! Миллиард заготавливался ранее на высоких пиках рыбных запасов в Байкале. Когда запас икринок оценивался в 30 тысяч тонн. Сегодня мы заготовили 1 миллиард икринок при запасе примерно в восемь тысяч тонн. Квота была освоена полностью.
- За счет чего удалось добиться такого результата?
- В первую очередь, повлиял запрет на промышленный вылов омуля. Раньше они вылавливали 600-800 тонн омуля ежегодно, а сейчас не ловят. Это количество омуля остается в Байкале, она нагуливается и заходит на нерест. Второе, это усиление охранных мероприятий. Сегодня удается буквально проводить косяки омулевые до мест нерестилищ. Третье – повышение штрафов за незаконный лов рыбы. Если раньше за один хвост штрафовали на 250-500 рублей, то сейчас в нерестовый период за незаконное браконьерство придется заплатить 7,5 тысяч рублей. Четвертое, очень важный момент, это взаимодействие ведомств. То есть не только рыбоохрана занимается, также охраняют органы полиции, работает природоохранная прокуратура. Не только по водоёмам отрабатывают, проверяются точки сбыта, рынки, даже на дороге. Вывезти с Байкала, продать рыбу становится сложно, и поэтому еще люди уходят с водоемов.
- Какую сумму в 2020 году направили из федерального бюджета на сохранение и восстановление популяции омуля?
- Именно по омулю мы получили около 70 млн рублей – это в части воспроизводства популяции омуля. Если говорить в целом по отрасли, то достаточно большие средства были выделены на рыбоохранные мероприятия, сумма больше 200 млн рублей. На эти средства была полностью оснащена рыбоохрана новой техникой, новым оборудованием, вагончиками для проживания сотрудников рыбоохраны.
- Как вы считаете, внимание со стороны федеральных властей к теме сохранения омуля было своевременным?
- Считаю, что да. Как только запасы перешли критическую отметку, сразу было принято решение о запрете на промышленный лов омуля. И лично президент принимал решение. Решение было тяжелое, потому что Байкал – это бренд, омуль – это бренд, потому что местное население постоянно потребляет рыбу, а туристы приезжают и обязательно пробуют омуля. Решение было сложное, и у него было много противников. Тем не менее запрет введен. И я считаю, что всё сделано своевременно. Если бы заперт не ввели, то значительно дольше бы шел процесс восстановления популяции.
- Если омуля нельзя добывать, то каким образом рыба всё же оказывается на прилавках? Должны ли быть у продавца какие-то документы, подтверждающие, что этот омуль добыт законно?
- Законная рыба сейчас на рынке есть. Право на реализацию рыбы есть у КМНС (коренные малочисленные народы севера – прим.ред.), это право закреплено за ними по закону. У них есть квота на лов рыбы – около 60 тонн. Другой вопрос, что намного сложнее проконтролировать, сколько они реально поймали. Конечно, это вопрос к рыбоохранным мероприятиям, к самой рыбоохране. Недавно, кстати, проходила видеоконференция, которую проводил руководитель Росрыболовства Илья Васильевич Шестаков, он поднимал этот вопрос. И там озвучивали данные рыбоохраны, что количество ветеринарных свидетельств на рыбу эвенкийским общинам выдают больше, чем квот на вылов рыбы. Речь идет, конечно, не про все общины, но такие данные всё же есть.
Когда вы покупаете рыбу на рынке, попросите ветеринарное свидетельство. В нем указывается происхождение рыбы, где выловлена. Но бывают случаи, когда под видом омуля продают другую рыбу.
- Какую рыбу выдают за омуля?
- Например, в Красноярском крае активно выращивают пелядь. Она похожа на омуля, и многих людей попросту обманывают. Также есть такое понятие как северный омуль – якутский, северобайкальский. Отличить его по внешнему виду сможет, пожалуй, только специалист с микроскопом. Нужно смотреть строение жабер, строение глаз и т.д. Пелядь я визуально смогу отличить от омуля, а вот северного омуля можно определить по вкусовым качествам и по структуре мяса. Наш байкальский омуль более плотный, у северного омуля структура мяса напоминает хариус.
Есть еще такое определение как сибирская ряпушка. Это тоже похожая на омуля рыба, и её успешно выдают покупателям за байкальскую омуля. Многие продавцы не хотят рисковать, получать штрафы и убытки и спокойно продают другую рыбу вместо омуля.
- Как сегодня восстанавливают популяцию омуля?
- В Бурятии работает четыре рыбоводных завода: Большереченский, Селенгинский экспериментальный, Баргузинский и Гусиноозерский. В следующем году три из них планируется реконструировать на средства из федерального бюджета. Вообще ремонт по этому заводу запланирован на два года, но мы хотим постараться успеть всё закончить до конца года, чтобы не останавливать работу завода и провести реконструкцию именно без остановки производства по закладке икры.
По плану замена котельной с угольной на газовую, насосной станции, сетей и косметический ремонт зданий, укрепление фундамента и многое другое. Процесс реконструкции начнется весной, после того, как личинки омуля покинут стены завода. Таким образом работы никак не скажутся на процессе производства Большереченского завода.
После займутся Селенгинским заводом. Такой график не случаен. Если работы на Большереченском не завершатся в срок – закладка икры в инкубатор будет проходить на резервном производстве. Проектно-сметная документация по Селенгинскому заводу тоже подготовлена. Общая сумма средств, которые выделяет государство 480 миллионов рублей.
- Мы направили проект технического задания также по Гусиноозерскому заводу. Он достаточно уникальный, это больше рыбоводное хозяйство. В озере стоит садковая база, и в садковой линии находится ремонтно-маточное стадо осетров, пожалуй, крупнейшее в России – около 9 тысяч производителей. Оно много лет формировалось, есть особи и 30-летние, и совсем молодые», - рассказывает руководитель Главрыбвода