Зоя Гавриловна встретила Максима приветливо, как обычно она его встречала, когда жил он с Наташей. Провела на кухню, начала хлопотать, накрывая на стол.
- Ты же голодный… Один же, кто же накормит? Мужчины такие беспомощные. Им же без женщины не сладко… - Приговаривала бывшая тёща пока готовила чай и сервировала стол, - Вот и твоя любимая чашка. Помню, любил ты с неё чаёк хлебать. А у нас она так и называется «Максимкина чашка» Сейчас налью тебе чай в эту чашку. Дождалась она своего часа, а то стоит в буфете, мы её и не достаём.
Максим слушал всё это и думал об одном: что случилось: Не похоже, что что-то плохое с Наташей или сыном, она бы тогда разговаривала по-другому. Но что?
А Зоя Гавриловна продолжала рассказывать что-то не имеющее никакого отношения к сегодняшней встрече. Максим вынужден её прервать. Он не мог ждать, его терпение иссякло.
- Зоя Гавриловна, давайте об этом поговорим в следующий раз! А сейчас, пожалуйста, расскажите, что заставило вас меня пригласить?
- Да как же «что заставило?» Ты же, Максим, отец моего внука! Моего Тимошки! Разве же я не имею права с тобой встречаться?
- Конечно, имеете право, но до сих пор вы меня и на порог квартиры не пускали.
- Ох, Максимка… Люди они такие… Часто ошибаются, поступают неправильно. Потом жалеют. И это нормально. Человек раскаялся и прощён должен быть, - продолжала Зоя Гавриловна, а Максим пытался понять её и не мог.
- Что случилось, Зоя Гавриловна? О каких ошибках вы говорите?
- Да я же всё о Наташке своей… Наделала ошибок в своей жизни и как быть дальше, не ведаю я, - охала бывшая тёща, а у Максима начала складываться картинка: видно не получается что-то у Наташи с мужем. А как же сын? Надо ехать и забирать его.
- Муж Наташин оказался подлецом. Второй раз её бросил. А как тут вот сидел и клялся мне, что любит её без памяти и всё у них будет хорошо. И к Тимошке обещал относиться, как к своему сыну. Говорил, что в Израиле у него бизнес и он не бедствует, деньги есть. Квартира, правда, небольшая, надо бы побольше, но Наташа продаст свою и у них будет возможность большую заиметь.
Зоя Гавриловна рассказала, что у Наташи с Мишкой с первых дней в Израиле не ладилось, но Мишка сначала держался, старался угождать Наташе, у неё же деньги были от продажи своей квартиры. А Тимошка его раздражал и он не скрывал того, что не любит Наташиного сына. О квартире он соврал, не было квартиры у Мишки никакой, не большой, не маленькой, жил на съёмной. Бизнес тоже и бизнесом смешно назвать. Газетный киоск у него был. Туда он сразу Наташу и посадил, газеты продавать.
Но всё бы было ничего, если бы не Тимошка. «Я не обязан любить чужих детей!» - говорил. Тимошка отвечал взаимностью. Однажды Тимошка сидел и рисовал акварельными красками, а Мишка начал ругать его, якобы ему не нравится запах краски. Сказал, чтобы он выбросил все эти рисовальные причиндалы. Не мужское это дело – рисование. А Тимошка и выбросил. Пока Мишка смотрел телевизор, Тимошка вылил краски в его туфли. Испортил туфли Мишке. Ох и пацан! Да на своё несчастье. Бил его Мишка потом, сильно бил. Рубцы от ремня долго со спины не сходили, с год, наверное.
- Как?! – вырвалось у Максима, - Как он мог? Давайте адрес, я поеду заберу сына! Я узнавал, виза в Израиль не нужна! Я завтра же поеду!
- Так для того и звала тебя я. Только ни в какой Израиль ехать не надо. Наташа с Тимошкой сейчас в Находке, там живут, у Мишкиных родителей. Как деньги от продажи квартиры у неё кончились, так сразу ненужной стала Мишке. И он отправил её к своим родителям, сказал, что и сам скоро приедет.
- Неужели она простила ему то, что сына побил по-зверски? – удивился Максим.
- Да кто его знает? Деваться ей было некуда. А он на коленях ползал и прощение просил. Тогда ещё деньги были у неё, вот и ползал.
- Так она и сейчас с Мишкой?
- Нет, он как проводил её, так больше и не виделись. В Израиле остался. Обещал приехать, но не приехал. А она в Находке ещё сыночка родила, Мишке написала, но ответа не получила. А Наташа хочет ко мне перебраться. Да как же она доберётся с двумя детьми? И в Москве пересадка на другой аэропорт. Так и денег же нет. Я тут собрала немножко, так и не хватит. Ох и дорогие же билеты оттуда! Так я что подумала? Сын же тебе Тимошка, не бросишь же ты его? Съездишь за ними? А там, гляди, и помиритесь, да жить будете, как люди…
Не стал говорить тёще, что Наташу он не простит и жить с ней не будет, боялся, что тёща передумает и не отправит его в Находку.