Как-то раз Вовочка обнаружил в стене комнаты кусочек толстой фанеры с наклеенной вырезкой из старого журнала. Это было объявление, которое родители девочки в сердцах оставили после просмотра детективного фильма. Под ним было нацарапано несколько строк: « Женщины никогда ничего не скажут. Мужчины умны, но глупы. Работать с ними – то же самое, что с природой». Подписано объявление было « Холоп. Гена». В его картонной обложке оказалась вырезка из журнала « Новое время» и портрет удивительного человека с по- шестидесятническому пронзительным взглядом. Рядом с фотографией была подпись: « Архимандрит Софроний». Под портретом были статья, изображающая молодого московского профессора- социолога, который читал в клубе лекцию о средневековых реалиях богословия, и таблица вычислений, занимающая целый разворот. Табличка вычислений называлась « Список терминов в творчестве русского футуриста». Читал профессор в клубах тумана – вместо обыкновенного текста был нарисован туман, в котором светилась строка: « Куры проросли в геометрические тела будущего мира». И другая строка: « Моей скрипке нет равных во всем мире». И еще одна: « Молчание – золото, лаконичное замечание – лучше, чем неопровержимое возражение. Еще одна сплетня о Чацком. Литературный факт». И телефон. Никита ткнул пальцем в первую попавшуюся строчку и нажал « дозвон». Ответил какой- то старец, заставивший его повторить все с самого начала: « Звони через день, не к спеху». Старец в трубке весело захохотал. Никита повесил трубку, взял телефон и набрал домашний номер Верки. Послышались гудки, и в конце концов откликнулся сонный голос: « Ну, кто там еще?» Тогда Никита сбросил. Ему очень хотелось пойти в гости к профессору и продолжить беседу – надо было дать Караваеву время опомниться. Во всяком случае, хоть слово свое Караваев сказал – Никита не сомневался. И, надо сказать, его предсказание насчет третьей своей атаки оказалось очень точным. Как оказалось, это было не так уж далеко от истины. Но продолжение следовало. Из головы Никиты не шел телефонный разговор с профессором. Может быть, поэтому он никак не мог уснуть. Через некоторое время в дверь постучали, и он испугался, решив, что вернулись Караваев и Можаев, а потом стало ясно, что стучат к нему. Но когда он, набравшись храбрости, открыл дверь, перед ним стоял незнакомый парень. В руках у него был лист бумаги, свернутый в трубочку. У Никиты мелькнула догадка, что это чья- то записка, но парень не отдал ему записку, а сам развернул ее и стал читать. Никита даже не заметил, как он пришел – сначала этот странный парень показался в коридоре, а потом вдруг оказался здесь. Даже лампа в коридоре не горела. Никита только глядел на бумаги, которые он держал в руках, и чувствовал, как к нему возвращается недавнее возбуждение. Ведь до сих пор он читал только увлекательные научно- фантастические романы. А теперь попал в совершенно другое измерение, и это было такое счастье, что даже страх исчез. Никита сразу вспомнил, что чувствовал, когда впервые читал « Молодого марсианина». Похоже, что это повторится еще не раз, подумал он, и уже не раз перевернется вся его жизнь. Только почему- то в последние годы все вокруг стало меньше и совсем рядом не было этого парня, а только валялись на полу пустые бутылки. Несколько раз он тоже пробегал мимо комнаты, в которой сидел Никита, и каждый раз видел темный проем двери. Наконец он остановился возле пустой бутылки, вздохнул и положил на нее руку. « Надо было мне выпить вина, тогда не было бы этой щемящей тоски»,– подумал он. Он вспомнил, что в последнее время очень часто пил вино, хотя раньше этого за собой не замечал. Раньше он только слышал про алкоголь, который пьют пьяные марсиане, и как только он видел человека в трусах и майке, немедленно забывал все свои вопросы и чувства. Ему начинало казаться, что если он выпьет еще, то от него ничего не останется. Сейчас ему стало жалко себя, и он с тоской подумал, что ничего не может поделать с собой. Он оглянулся вокруг и заметил то, что раньше ускользало от его внимания. Рядом с окном было огромное количество пустых бутылок. Он присел на корточки и стал их собирать. Вскоре перед ним была большая зеленая бутылка из- под коньяка. На этикетке было написано: « Русское». Он взял ее в руки и почувствовал, как что- то внутри его разжалось. Сначала он подумал, что это остаток совести, но коньяк быстро прошел внутрь. Теперь стало хорошо. Мысли стали ясными и четкими, словно все происходило не с ним, а с кем- то другим. « Интересно, сколько все- таки я выпил? Ведь стакан уже полон. Ну, четыре или пять, сейчас уже ничего не помню»,– решил он. Встав с корточек, он подошел к столу и налил еще. Выпив, он вдруг увидел перед собой сидящих в небольшом отдалении двух военных, вроде тех, что уже приходили к нему вчера. В руках они держали такие же зеленые бутылки с такой же этикеткой. Он сразу все понял. Было ясно, что они с ним хотят сделать то, что с ним когда- то уже делали, причем не просто так, а пытаясь скрыть это от остальных. Было ясно, что они пришли, чтобы осуществить его давнее желание – все исправить, пока он спит. Теперь он ясно осознавал, что эти люди не хотят просто попользоваться его телом – они хотят использовать его в качестве орудия. Их цель состояла в том, чтобы скрыть себя от других и получить то, что они так ценят, в виде расположения их пустых лиц. Понимая, что он неизбежно все поймет, он попробовал прислушаться к их разговору. Один из них говорил: « О господи! Ну сколько можно повторять: это не вы, а просто так, картинка». Это несколько озадачило Антона. Он знал, что в таком состоянии все кажется ему похожим на ночной кошмар. Не ясно было, что имеют в виду эти люди – он даже не был уверен, что это они сами. Спрашивать у них было бесполезно. За его спиной были только низкие сиденья – и он оказался совершенно беспомощен перед таким поворотом событий. Он подумал, что надо наконец проснуться и остановить это безумие, но понял, что уже давно спит, а все, что происходит с ним наяву, уже происходит во сне.