Я всё думал, как использовать ресурсы потолковее. Мы уже подходили к складу, когда я заметил, что та баба так и идёт за нами. Видно, держалась на большом расстоянии, но не отстала. И ребёнок при ней. Ничего, сейчас склад откроем, и отважу её. Капитан уже построил оба взвода у ворот, а я подошёл к двери. Сбоку из окна высунулся прапор с автоматом наперевес.
- А, это ты? Я уж на измене тут сижу! Думаю, чё за армия пришла, ща нас раскулачат точно к едрене матери…
Напрягло меня его обращение. Нужно будет убрать это «ты» из его лексикона. Меня генерал по отчеству называет. И остальные армейские воспринимают соответственно. А этот тут тыкает.
- Как у вас? Всё тихо?
- Местные ещё два раза приходили. Без огнестрела. Быстро поняли, что им ничего не светит.
- Значит, справились? Отлично! Поднимай ворота!
Пока поднимали ворота, я рассказал капитану, где им разместиться, и пошёл к Жилистому, который уже разговаривал с этой бабой.
- Чё зесь происходит? – резко прервал я их.
Они замолчали. Жилистый состроил рожу типа «ну я же говорил». Баба сразу поняла, кто здесь главный, и обратилась ко мне:
- Здравствуйте. Возьмите меня к себе, пожалуйста. Мне больше некуда идти.
- Зачем ты здесь? Что делать будешь?
- Всё, что угодно. Что скажете, то и буду! Дочку мою хотя бы пожалейте, маленькая она совсем…
Я хотел ответить ей в привычной манере, что жалко – у пчёлки. Но потом мне пришла в голову одна мысль.
- Что угодно, говоришь? Знаешь чё? Помойся, приведи себя в порядок и жди меня в кабинете директора. У грузчиков спросишь, где это.
- Спасибо. Где можно воду взять?
- Не знаю. Сама думай, у меня и так дел по горло.
Я пошёл прочь от неё, зашёл на склад и со мной заговорил прапор.
- Это ты хорошо придумал насчёт армии. Я тоже смекнул, что с четырьмя стволами этот склад можно и не удержать. Отрядил одного нашего в соседний городок, ментов местных подтянуть. Но ты меня обставил. Только зачем так много солдат? Хватило бы и трети, а лишние рты только запасы жрать будут.
- Мысли шире. Или не умеешь? Это только часть дивизии. Остальных я на другие склады направил. Половину, наверное, уже заняли. Так что проблем с охраной больше не будет. Не знаю, зачем мне твои менты.
- Хрена… А как дивизию-то уломал?
- Мозгами нужно отличаться, мозгами! Слышал такой анекдот? Вот. Не твоё дело, как я их уломал. Ты мне лучше скажи, чё с твоими ментами делать, если они сюда припрутся?
- Теперь не знаю. Может, типа, возьмём их к себе?
- Ты только что говорил, я много лишних ртов привёл, а теперь предлагаешь ещё на свою шею посадить? Что-то я тебя не пойму. Ладно, если появятся, я найду им дело.
Я нашёл капитана среди солдат:
- Капитан, пару минут найдётся? Поговорить надо.
- Да, слушаю.
- Пойдём в переговорной. Там карта. Да и удобнее будет.
Мы пересекли склад, поднялись вверх по железной лестнице, зашли в переговорную. Овальный стол на десять человек, большие кожаные кресла, белые стены. Окна с жалюзи, напротив, на стене – большая карта Москвы и области с обозначенными на ней ключевыми точками интересов холдинга. Я начал без предисловий.
- Сегодня отдохните, а завтра нужно будет начинать действовать. Первым делом я хочу, чтобы твои люди раздобыли велосипеды в городе. Это сейчас единственный транспорт. Чем больше – тем лучше. Дальше пошлём несколько групп на разведку в ближайшие колхозы. Нужно наладить там производство. Я пока не знаю, как. Хочу понять, кто там на местах. И отправим группу в дивизию. Пусть узнают, как прошло у остальных, и возвращаются. Просто сидеть на месте и жрать – не вариант. Как тебе план для начала?
- Всё логично, но забыли про воду. Откуда её брать?
- Да, ты прав. Сможешь с этим разобраться? Должен быть какой-то способ. И ещё одно, капитан.
- Да?
- Выдели шесть человек для моих людей. Нужно сопроводить тех двоих, что с нами шли. Должок у меня перед ними. А долг платежом красен, как говорят.
- Жиле с Бомбой? Дам без проблем. Что за долг?
А вот это лучше рассказать.
- Парни вытащили меня. Считай, был бы сейчас жмуром, если б не они. Я им запасов на восемь человек обещал. На два года. А я слово своё держу.
«А я слово своё держу» - банальная, набившая оскомину фраза Данилы Багрова. Но она хорошо действует на людей, подобных этому. Кэп замолчал. Думал. Видно, прикидывает в уме, что к чему. Правильно. Пусть зёрна западут и прорастают. Пусть знает, что со мной выгодно иметь дело. Потом будет легче его использовать.
Вот и поговорили. Нужно было узнать, как дела у Рахмета, и я отправился искать его. Застал за пересчитыванием воды в бутылках для кулеров.
- Рахмет, привет!
- О, шеф! Я хотел подойти, но увидел, что вы с капитаном в переговорку ушли. Не стал мешать. Вот вы волшебник в натуре! Думал, сейчас нас армия грабить начнёт, а это – ваше личное войско!
- Может, хватит уже жопу лизать? Как у нас с водой?
Рахмет заржал:
- Ахахах! Шеф! Ну, шеф! Пока много воды. Сто пятьдесят баклашек. Если попить, приготовить, то недели на две-три хватит.
- А помыться? Мне бы помыться с дороги.
- Сделаем, шеф! Но вода только холодная. Мы тут соорудили душ самодельный. Складским без него никак. Там сейчас какая-то баба.
- Веди.
Душ представлял собой классический дачный вариант: наверху – бочка с краном, вместо стен – шторки для ванной. Хоть так. Всё равно лучше, чем ничего. За шторами шевелились. Потом женщина отодвинула шторку. Она была уже в одежде, только босая. Я подождал, пока она наденет кроссовки, и сказал Рахмету:
- Полотенце где взять?
- Нет проблем, шеф! Сейчас организуем.
- В мой кабинет её отведи.
Рахмет махнул ей рукой и пошёл вперёд. Она засеменила следом. Я помылся быстро – вода действительно была холодная, и долго плескаться не хотелось. Оделся, пошёл в сторону кабинета, и увидел, как группа солдат разогревает каши сухим топливом. «Перловка с мясом» - прочитал я на одной из упаковок. Вдруг заурчало в животе. Солдаты тоже услышали, и заржали. Я обратился к одному:
- Воин, поделись кашей. Зачтётся.
Он колебался пару секунд, но всё-таки отдал мне свою кашу. Мой рюкзак был недалеко, я достал ложку и с удовольствием съел эту перловку. Так: сыт, чист, солдаты с автоматами охраняют. Спать есть где. Почти все базовые потребности закрыты. Но оставалось ещё кое-что…
Она ждала меня, стоя посреди кабинета.
- Понимаешь, зачем ты здесь?
- Да.
- Значит, дёргаться не будешь.
Я взял её за волосы и повалил на диван. Пока раздевал и имел, мне в голову пришла мысль, насколько хрупко оказалось их положение. Вчера она была «сильной» современной женщиной, видно, с востребованной профессией. Следила за собой. Наверное, мужа строила дома. А теперь что? Вот и вся ваша независимость…
Я сделал всё, что планировал. Оставалось только взять рюкзак снизу, и устраиваться на ночлег. Нужно выспаться – завтра понадобится светлая голова. Я спустился, и ко мне подскочил Рахмет.
- Шеф, а можно я тоже? Того-этого…
- Чего?
- Ну, отшпипиндохаю её? – он кивнул головой в сторону моего кабинета, и до меня дошло. За нами наблюдали несколько солдат.
- Не, Рахмет. Моё не трожь, понял? – я спецом сказал, чтобы солдаты тоже услышали.
- Не вопрос, шеф! Как скажешь! – он примирительно поднял ладони вверх. Солдаты всё ещё смотрели.
Отказать-то я отказал, но в голову пришла замечательная мысль… Для укрепления авторитета неплохо бы решить вопрос с бабами. Свои потребности я закрыл. А люди? Они должны периодически пользовать баб, кто-то чаще, кто-то реже. Это индивидуально. Но должны. Иначе рано или поздно поедут кукухой. Они, бабы эти, в принципе, только для этого и нужны последние лет сто. Чтобы кукухой не поехать. Такая уж физиология у людей…
Жилистый играл с мелкой девчонкой. Она пряталась за кучками солдат и весело смеялась. Что, забыла уже своего отца? Вот и расти вас после этого. Остальные солдаты посматривали на них с улыбкой. Дети для вас всех - что-то вроде талисмана? Когда вы видите, что дети бегают вокруг, то, типа, ещё не всё потеряно и у этого мира есть шанс? Глупые суеверия. Помню, встречался я с одной, у которой ребёнок был. Меня всё предостерегали: отец, друзья, знакомые – берегись женщин с детьми, мол, поймает в капкан, отожмёт и выкинет. Да только меня не особо пугали их слова. Не поймает. Я сам кого хочешь поймаю. Так вот тогда мне стало интересно, что это такое, дети. Как это, с детьми. Пришёл я к ней домой, типа, с дочкой знакомиться. Ну, познакомились. Не шарахался от неё, вроде нормально всё. Года три ей было. Играть стали. Поиграл я минут десять и всё. Скучища. Она одно и то же делает. Думал, может, я не понял нихрена? В чём прикол? Прислушиваюсь к себе, и ничего. Пусто. С чего там все умиляются?
Я прогнал бабу из кабинета, и улёгся на диване. Нужно выяснить, как её зовут. Чтобы остальные думали, будто мне не всё равно. А то мой здоровый цинизм может повергнуть в депрессию излишне ранимые душонки. Их здесь меньшинство, но и о них можно иногда подумать. Все мои люди должны быть в форме.