Бесспорно, Россия отстает технологически и организационно от передовых стран. Очевидно, во многих случаях нам не надо выдумывать велосипед – проще и быстрее скопировать лучшее у соседей. Проблема в том, что у нас все еще отсутствует фильтр: что нужно копировать, а от чего лучше отказаться и придумать что-то свое.
(отрывок из книги «Консервативные Тетради»)
Преимущество русской цивилизации базируется на ее открытости и способности копировать при необходимости чужие достижения. Правда, иногда мы копируем совершенно бездумно. Практически вся данная книга посвящена теме «что делать», в частности, что нам нужно копировать у других стран. В этой статье поговорим о том «как надо копировать».
В бытовом понимании представление о России время Петра закрепилось как время тотального копирования европейских порядков. Даже одежду скопировали (для дворян), начали пить и танцевать на балах. Естественно, копировали армейские порядки, флотское дело и отношение к точным наукам – завели Академию.
Когда у нас в 1990-х возникла проблемная ситуация, то успешный опыт Петра мгновенно всплыл в общей памяти. К сожалению, мы вспомнили именно бытовое понимание истории Петра и как-то самой собой возник императив: «не будем выдумывать велосипед, будем просто копировать тупо с Европы, у Петра получилось, и у нас получится».
У нас часто говорят, что внутренняя политика в РФ либеральна в своей основе, что бы ни декларировалось с самых высоких трибун. Обвинение в излишней либеральности в том числе связано и с методом копирования западного опыта.
Западный опыт приходит к нам как приватизация, демократизация, так называемые институциональные реформы – непрерывный 30-летний поток переделок, которому не видно конца. Давайте задумаемся, а где источник всех этих идей. Возможно, кто-то думает, что у нас в России есть некий секретный центр по генерации подобных идей. Нет, все проще: в стране действуют масса западных консультантов, которые доминируют в управленческой сфере. Мало кто знает, но все решения правительства РФ базируются на рекомендациях или больших западных консалтинговых фирм, или международных организаций: МВФ, ОЭСР и тому подобные.
На 2020 год большинство народа РФ недовольно и темпами, и качеством развития страны. Значит, действия властей, основанные на копировании, не эффективны. И, прежде всего, надо заново оценить само копирование.
Вот здесь и стоит снова вернуться к Петру. Обыкновенно, в наших школах действия Петра подаются как некое спонтанное прозрение. Молодой Петр попадает в Немецкую Слободу в Лефортово (к Лефорту), восторгается, плюс соблазнительные немки и вкусное пиво, и решает переделать русскую жизнь. На самом деле, это всего лишь красивая легенда. Есть правдивые факты, касательно кутежей в Лефортово, но трактовка как озарения неверна.
Весь 17 век в России шла переоценка Европы. Прежде всего, в России неизбежно возникло уважение к новым европейским армиям. Особенно, голландской и шведской. Один из лидеров Голландской революции против Испании Морис фон Нассау стал создателем новой армии. Он первым отдал приоритет рекрутам, ввел уставы, создал стандарты от военной формы до вооружений. Разработал процедуры подготовки, тренировок и учений. Внедрил методы маневренной войны. По сути, современная армия в значительной степени напоминает именно голландскую схему и мало напоминает рыцарскую, дворянскую армию.
Знаменитая шведская армия 17 века была построена по голландской схеме и прогремела своими победами по всей Европе во время Тридцатилетней войны, хотя по численности населения Швеция уступала и уступает центральной Европе.
Естественно, все эти военные успехи докатывались и до России. В середине 17 века у нас появились немецкие полки, полки иноземного строя. Их было немного, там не было русских рекрутов, но порядки были вполне «голландские». Постепенно в русскую элиту проникала мысль о необходимости трансфера европейских технологий, так как было понятно, воевать только старыми методами уже не получится.
У Петра Первого был предтеча боярин Ордин-Нащокин, глава Посольского Приказа при царе Алексее Михайловиче, Министерства иностранных дел по-нашему. Это один из первых дворян, добившийся высокого поста благодаря своим деловым способностям, а не высокому происхождению. Ордин-Нащокин инициировал массу реформ, торговую, монетную, административную, военную. Даже первые попытки создания собственного флота были предприняты при нем, знаменитый корабль «Орел» построен по его указанию. Многие начинания Ордина-Нащокина закончились провалом, в том числе, из-за сопротивления элиты. Тем не менее, именно Ордин-Нащокин открыл дорогу к копированию западного опыта, и Петр Первый вел свои реформы как раз с учетом опыта Ордин-Нащокина, в том числе, неудачного.
Так что реформы Петра не были импульсивным, спонтанным поступком. В частности, переход на «иноземное платье» был, скорее всего, проектом перекодировки элиты, чтобы на корню сломать ее сопротивление реформам.
При таком взгляде становится понятным, что реформы Петра были продуманы давно. Особенно, это касается армейских преобразований создания флота с нуля. К этим реформам Россия готовилась долго, лет 50 минимум. Говоря современным управленческим языком,
реформы Петра были хорошо спланированным, протестированным, долгим проектом.
Копирование было вполне рациональным. Никакого повального изменения русской жизни не было. Никакие управленческие и административные инструменты не копировались. Скажем, в ближайшем государстве, в Речи Посполитой на тот момент существовала абсолютная дворянская республика. Любой дворянин мог заблокировать общее решение на Сейме. Тем не менее, ничего подобного не было скопировано. Реформы Петра не затронули основы православной религии. Не были разрешены миссионеры от католиков и протестантов. По большому счету копирование свелось к армии, флоту, техническому образованию и промышленности. Плюс стали переводить на русский язык научные книги и посылать русских людей учиться за границей. Отсюда Ломоносов, Академия Наук и Московский Университет.
Обратите внимание, что копирование осознанно шло из дальних для России стран, из Голландии и Британии. В Голландии брали уроки корабельного дела, основы промышленности, армейские уроки. В Британии современные знания. Петр лично общался с Ньютоном. Даже Германия не пользовалась особым вниманием у копировальщиков, не говоря о сравнительно отсталой Польше. Петровская команда принципиально выбрала самые передовые страны для копирования.
В отличие от Петра в 1990 мы отключили мозги и до сих пор, до 2020 года не включили. Более того, в сравнении с эпохой Петра не было никакой предварительной подготовки в течение хотя бы 1-2 лет, а о 50-летней подготовке и речи не было. Не было никакого ранжирования, это копируем в первую очередь, это в следующую, а это – никогда.
Самое главное, не было проектного подхода, не было методической проверки приемлемости предлагаемых трансформаций применительно к российским условиям.
Вместо тестирования на опытных площадках реформы вводились чохом сразу по всей стране. Вспомним монетизацию социальной поддержки и бесконечную череду (чехарду) пенсионных реформ.
Классическим примером глупостей была приватизация. Здесь немного подходит знаменитое высказывание Талейрана: «это хуже, чем злой умысел, это ошибка». В период 1990-200 экономика упала в 2 раза, из страны было вывезено примерно 1 триллион долларов. А ведь в самом начале перестройки всем казалось суперочевидным: раздадим заводы частникам, прогоним коммунистов и будет счастье.
Полагаю, на всех уровнях государственной и муниципальной властей нам надо категорически отказаться от бездумного копирования западного опыта. В числе важных шагов могут быть:
- Обязательная публичность и открытость любых управленческих инициатив. Любые обоснующие документы, разработки должны публиковаться на специальном ресурсе. Точно также, как все закупки сейчас идут в открытом режиме, также и принятие решений должно быть публичным.
- Любые привлечения иностранных компаний или их аффилированных лиц в целях получения рекомендаций должны иметь специальное и публичное обоснование. Любое привлечение иностранных консультантов должно быть максимально публичным.
- Следует выбрать 5-10 университетов России и/или академических институтов в качестве якорных управленческих аудиторов. Любая значимая реформа, даже банальная законодательная инициатива должна получать одобрение у якорного университета, возможно, не у одного, а одновременно у нескольких. При выборе якорных университетов следует особо проверять персонал на наличие устойчивых финансовых связей с зарубежными грантодателями.
- Желательно, чтобы каждая политическая сила, объявляющая о новом пакете реформ, сначала пропускала свои программы через эти якорные фильтры.
Дополнение. На протяжении всей книги разбросаны предложения о народной прокуратуре или Контрольной Палате. Вероятно, якорные университеты следует объединить с Контрольной Палатой.