Пасмурный осенний вечер, темный тюменский трактир. Подвал, где раньше хранились огромные дубовые бочки с медовухой, стал пристанищем местных работяг, куда шли они вечерами согреться и смыть тоску после бесконечных рабочих дней.
Темный, пропитанный едким табачным дымом, трактир днем был местом умиротворения, но приход темноты менял его вид. Уставшие от тяжкого труда тела, будто фениксы, оживали от животворящего вкуса медовухи. Их разум забывал все тяготы, а их языки становились столь отвязанными, что до самой ночи, трактир гудел, будто пчелиный улей.
Усталые лица рабочих постепенно расцветали и принимали золотисто-красный оттенок от немного блеклого, но игристого света семь масляных ламп. Один полноватый посетитель уже был согрет дополна и начал дремать, вызвав легкую ухмылку трактирщика, крепкого мужика с седоватыми густыми усами, который выглядел сурово, но доброй души был человек. Другой постоянный житель трактира медленно закусывал черствый хлеб, вдумчиво расчесывая свою бороду. Все громче гудели разговоры, временами был слышан и громкий хохот. Лишь в самом отдаленном и темном угле трактира, царила тишина.
Там, в своем излюбленном месте, на которое никто никогда не обращал внимания, в полном одиночестве сидел молодой мужчина, лет двадцати пяти и крутил в своих пальцах хрустящий папирос. Он каждый вечер возвращался в трактир, будто домой, усаживался в свой тихий угол и пристально наблюдал за жизнью, которая день за днем там кипела. Трактирщик ему давно не задавал лишних вопросов и сразу приносил своему преданному гостю фирменный набор - жаренного цыпленка с капустой и бокал портвейна.
Своеобразная жизнь трактира для него была будто воздухом, без которого невозможно жить. Молодой мужчина был поэтом. Необычным, одиноким. Богема его не задевала его чувств и уговоры многочисленных друзей перебраться в город побольше, да побогаче, на него не действовали. Вот оно счастье, тут рядом. Простой рабочий люд и магия трактира. Простое человеческое счастье, вызванное то ли медовухой, то ли дурманящем ощущением томного единства этой трактирной массы. Вроде и день за днем, ничего не менялось. Те же лица, те же разговоры и хохот. Но молодой поэт был очарован этим нетронутым миром, он постоянно питался им.
И не было даже единого вечера, когда он задавался бы вопросом: «Может пора сменить обстановку?» Нет. Подобный уют ему уже было не найти. А уют стоит ценить. Многие всю свою душу стараются вложить, чтобы ощутить его, а тут он был сам по себе. Наступает тьма и вот он. Бесценный и манящий.
Так проходили шумные вечера и ночи. Не нуждался поэт в личных разговорах и рассказах рабочего люда, на это ему был дан его творческий ум. Он впитывал в себя все происходящее вокруг, его душу согревал уют. Когда он возвращался в свою тихую комнату, начинался бурный творческий процесс. Писал он долго, пока сон его не покорил, а когда просыпался, то с изумленным лицом, читал он свои рассказы и стихи. «Ты мой бесценный островок уюта, мой теплый тюменский трактир», - с умиленным лицом разглядывал поэт еще недавно белоснежные, но теперь уже пропитанные чернилами, листы. Уют, этот милый уют.
Подписывайтесь на канал блога «Дух Романтизма» в Яндекс.Мессенджер