Моя звезда ещё на небесах
Июль1974 выдался жарким. Дома было душно, даже постоянно открытое окно не помогало. От духоты сёстры спасались на сеновале, где устроили себе «опочивальню». Перенесли туда матрасы, одеяла, подушки и постелили самотканые половички. На стенки повесили красивые картинки, вырезанные из Крестьянки и Работницы, а дверку завесили полотняной шторкой, чтобы не залетали мухи…
Ася радовалась уединению и возможности отгородиться от взрослых. В интернате она ни на минуту не оставалась одна. В спальне рядом с её кроватью плотно стояли ещё двадцать кроватей и одноклассницы всё время жужжали и гудели, как пчёлы в громадном улье. Даже в столовую или в баню пятиклассники ходили по-прежнему строем за ручку. И только дома, на летних каникулах, она могла наконец уединиться.
Все рассказы на моем сайте: DinaGavrilova.ru
В промежутках между домашними делами Ася взбиралась на сеновал и читала книжки или писала письма. В тайнике под сеном прятала шкатулочку, которую смастерила из открыток на уроке труда, здесь она хранила письма от школьных подружек и друзей по переписке из ГДР. Усаживалась на мягкой траве, как на перине и уносилась мыслями в свой мир, а вокруг тишина, только издали слышны голоса братьев -сестёр, копошившихся во дворе, и редкие звуки проезжающей на ферму громыхающей по грунтовке телеги... Небо было почти рядом и казалось, что эти молочные облака можно потрогать руками.
День тянулся долго-долго, она успевала подмести во дворе, подраться с Юриком, а потом помириться, наносить с Дашей воду из колодца для полива огорода, искупаться в речке с подружкой Варей, сходить в магазин. Походы в магазин были редки и выливались в целое событие, сопровождаясь приятными и не очень переживаниями: хорошо пройтись по улице вдоль всей деревни, поздороваться с соседями, остановиться у ворот худой и длинной как антенна тётки Лизы, которая обволакивала своей речью как липучая сладкая патока, около дома Викторовых обязательно перебежать на другую сторону улицы, чтобы отбиться от индюков, которые при виде Аси яростно клекотали и устрашающе надували ярко-красные «бороды» .
Деревенские рассказы у камина на моем канале YouTube
Поглазеть, как у дяди Григория продвигается стройка нового дома, в срубе которого они вечерами играли в прятки. А в магазине можно слушать всякие взрослые разговоры в очереди и с вожделением бесконечно рассматривать полки с товаром: любимые подушечки с шоколадной обсыпкой, связки маковых бараночек, хрустящие вафли с ароматной прослойкой, развесную халву, которая пахла постным маслом. Тётя Нарспи, красивая и добрая встречала Асю как дорогого гостя и всегда давала на сдачу пару ирисок или карамелек.
А самое интересное начиналось вечерами. Сёстры устраивались на своих лежанках, тихонько делились впечатлениями, как прошёл день. Терпкий запах берёзовых листьев, которые заготовили на зиму для овечек, мешался со сладким дурманящим ароматом сушенной лесной травы: матрёшки, земляники и костяники.
Ася любила пересказывать прочитанные книжки. Особенно -арабские сказки. Даша слушала её с интересом, Инна тоже никогда не перебивала. Сёстры поощряли страсть Аси к книгам и вот к этим полуночным рассказам. Даша тоже читала много, но пересказывать не любила. Ей нравилось самой долго думать над прочитанным, анализировать, но делиться своими мыслями она не стремилась.
С высоты весь мир казался другим. При свете полной луны деревня преображалась и гора казалась сказочной, высокой крепостной стеной, нависшей над речкой, где громко и призывно квакали лягушки, соревнуясь в пении с соловьями. Было так здорово, смотреть, как падают звёзды. Когда падала звезда, Ася быстро говорила: «манӑн ҫӑлтӑр тӳпере».(моя звезда ещё на небесах, чув.,) Ведь когда падает звезда –означало, что кто-то умер в тот момент. А вот её звезда ещё на небесах. В такие минуты Ася чувствовала себя особенной, отмеченной сверху, счастливой.
Под пение сверчков и усыпляющие звуки жующих жвачку коровы и овечек, Ася закрывала глаза и проваливалась в сон. Иногда среди ночи вскакивал петух и кричал, как заведённый, но Ася ничего этого не слышала. Она спала крепко и сладко, как можно спать только на сеновале после длинного полного событий дня. Ни свет-ни заря заводил страстную песню соловей и выводил трели до самого утра, пока не поднималось солнце. По утрам петух своими звонкими настойчивыми песнями будил курочек, особенно он старался в солнечные дни.
Начинался новый день, мама заходила в летний загон, ласково шлёпала Шурку по спине и вскоре слышалось, как первые струйки молока звонко и весело стучат по доёнке.
Ася не представляла свою жизнь без сестёр. Дашу она боготворила, восхищалась, подражала ей. Старшая Инна тоже всегда была рядом, всегда приходила на помощь, и волшебным образом разрешала все Асины проблемы и конфликты, которые возникали в интернате.
И вдруг в их дружной, слаженной семье появилась эта новая сестра. Она была совсем не похожа на высоких, тоненьких и длинноногих Инну и Дашу. Плотная, с выпирающей грудью, и картинным красивым лицом и какими-то необычными глазами она напомнила Асе портрет Клеопатры, который она видела в каком-то журнале. Она беспричинно смеялась, хохотала закинув голову, при этом её длинные волосы падали ей на лицо.
...Ася запомнила эту девочку и её необычный смех. Как-то она возвращалась с интерната домой по весенней хляби. Под ногами чавкала и хлюпала мокрая снежная масса. Улица показалась ей пустынной, впереди смешно загребая руками и потешно вихляя плечами, широко шагал Володя, крепкий и плечистый парень, недавно вернувшийся из армии. Ася потихоньку пристроилась за ним сзади, расставив ноги и уморительно вихляя всем корпусом, пытаясь передразнивать необычную походку солдата. Она с трудом попадала намокшими бурками в огромные следы, оставляемые кирзовыми солдатскими сапогами, моментально наполняющиеся талой водой. Неожиданно в полной тишине раздался громкий заливистый смех. Перед синими высокими воротами стояла, накрывшись одним платком эта самая Люда и громко заливалась от смеха. Володя резко оглянулся, посмотрел на подозрительно хохочущую Люду, потом на Асю, которая как ни в чём не бывало шагала сзади с самым невинным лицом...
После дойки Елена обычно будила дочек выгонять табун. Она поднималась по лестнице, тихонько, чтобы не разбудить остальных, трогала за ножку и говорила еле слышно:
-И-инна.
Инна, которая страшно хотела спать, с трудом продирала глаза, но покорно поднималась. Ведь работы в доме немерено. Потихоньку сон уходил, и Инна включалась и втягивалась в работу. Пока мама кормила грудью Алёшу, Инна выгоняла скотину в табун, потом на летней кухне заваривала крутым кипятком фураж для свиней в пяти вёдерной кадушке, толкла деревянной толкушкой отваренную и сцеженную мамой картошку в большой алюминиевой чашке. Лицо обдавало горячим паром, капельки пота стекали по шее, смешиваясь с варевом для гусей. После сытного и вкусного завтрака она помогала бабушке включить сепаратор, мыла его и кружки нанизывала на специальную булаву и развешивала на заборе. Когда мама уходила на работу, Инна опять ложилась досыпать свои сны.
Люда, выбрав момент, когда они остались наедине, без всяких предисловий напрямую сказала Елене:
–Ты меня не хочешь принимать.
- Почему так думаешь?
- За свою не принимаешь. По утрам меня не будишь. Мне это обидно.
- Хорошо, если хочешь, разбужу.
Уже на следующее утро Люда громко, весело покрикивая, выводила корову и овец:
- А ну, пошли со двора!
Платочек она подвязала, как это делала мачеха, и поймала себя на том, что хочет быть похожей на эту женщину. Она счастливая стояла у ворот, как маленькая хозяйка и впервые почувствовала, что её приняли в эту семью по-настоящему, что она полезна и нужна.
Потом Люда бегом потащила ведро с болтушкой в сарай кормить поросят, которые норовили сбить её с ног и опрокинуть ведро.
-Ой-ой, - подождите! Ха-ха! – со смехом отбивалась она от их мокрых носов.
Она шумно и весело раздавала мешку курам, выгоняла гусей со двора.
Потом подскочила к бабушке и спросила:
-А за водой сходить?
- Сходи, внученька, сходи, -с бабушкиного лица не сходила улыбка. - Вода в доме всегда нужна.
-Я быстро. Одна нога здесь. Другая там.
-Осторожно, здесь ведро тяжелое и колодец глубокий. 18 метров.
- С этим -то я бабушка, справлюсь, это ведь не трудно....
Мария, провожая взглядом внучку, облегчённо вздохнула, наконец-то девчонка повеселела. Ведь первое время она всё время плакала. А так как плакать тихо она не умела, то убегала подальше от дома, чтобы никто не видел и не слышал, и рыдала в голос. Она плакала долго, почти до истерики, не в силах остановиться, будто потеряла самого близкого человека. Бабушке было очень тяжело на сердце, и она боялась, что она так и не приживётся в этой семье.
Бабушка утешала:
-Не плачь, внучка. Всё образуется. Всё время не бывает же плохо. У тебя тоже всё будет хорошо. Ты ещё будешь счастливой.