Поздний вечер, почти ночь. В воздухе стойкий запах сирени, разогретых кипарисов, тамариска. Где-то в травах начинают цокать цикады, ухают сычи, вспискивают устроившиеся на ночлег дневные птицы. Пешая прогулка до дома в это время суток доставляет особое удовольствие – напоминает санаторную процедуру.
Уже почти сплю, наслаждаясь окружающей атмосферой. Редкий свет фонарей все равно не позволит ничего рассмотреть. Идешь по интуиции, временами, когда кусты становятся выше – на ощупь. Дорожки из рассыпавшегося лет двадцать назад асфальта давно поросли одуванчиком и вездесущим пыреем. Боюсь, их давно можно списать из раздела человеческой инфраструктуры.
«Чух», – лица касается что-то мохнатое. Сон как рукой сняло. Вроде и бояться нечего, но так уж устроен человек, что непонятные прикосновения в ночи заставляют его воображение рисовать картины ужаса.
Ускорила шаг в направлении ближайшего фонаря. Добралась и вижу: мотыльки! От совсем мелких до крупных бражников. Один усач, протарахтев над ухом, приземлился на рукав куртки. Деловито потоптался, замер. Серая шерстяная голова, мягкая грудка, меховые крылышки, даже лапки волосатые. Но самое важное – брови-усики. Брежнев бы позавидовал – густые, перистые, широкие, чутко реагирующие на малейшее изменение окружающего мира. Потоптавшись еще немного, бражник взлетел. Я же, заряженная невольным адреналином, побрела дальше.
Спустя метров двадцать в кустах слева послышалось шуршание.
« Шш-ш-ш...» – текучий звук то затухал, то усиливался. На относительно светлом фоне старой дорожки показалось узкое тело и, извиваясь волнами, поползло чуть впереди меня. Стараясь не дергаться, замедлила шаг. Вот в отблеске фонаря мелькнула сероватая спинка и желтая линия живота. Желтобрюх. Что он здесь делает ночью? Спугнули с насиженного места?
Сонная поначалу прогулка оказалась весьма бодрящей. Стараясь вглядываться в каждый ночной звук и при этом откровенно посмеиваясь над собой, продолжила путь до дома. А вот и он. Старое добротное здание показалось за кустами акации и сирени. Зелень здесь особенно густая. Выросшие вдоль гаражей и сараюшек айланты, несмотря на регулярное вырубание, дают обильную тень в дневное время и становятся убежищем для многих мелких животных.
До подъезда оставалось метров пятьдесят, не больше, как из-под ног выскочило что-то фыркающее и круглое. Деловито посеменило в сторону дома, смешно выбрасывая при ходьбе задние лапки. Еж! Я окончательно расхохоталась: определенно, сегодняшняя прогулка не поспособствует спокойному сну. Проводив взглядом моего старого знакомого до приоконных зарослей, вошла в подъезд. Ну что ж, мы не единственные обитатели этой планеты. И хорошо, что нам порой об этом старательно напоминают.