В те недолгие минуты ясности когда наркотики немного отпускали, я вдруг снова почувствовал тоску по ушедшему времени, по чуду и гордости; мне казалось, что единственное, что меня еще может спасти — это разделить с моим народом радость победы над Врагом.
Я желал снова оказаться в своем доме , среди своих. Я хотел быть рядом со Светочкой и Славой — пусть мы с ними и не виделись очень давно. Пошел уже третий год как я в этом учереждении — и не мог привыкнуть к нему. Первый год я все время видел вокруг одно и то же: проеденные молью картинки из прошлого. На второй год — чаще. А на третий — редко. И через пять лет я бы не смог отличить просто года от года. Это напоминало те редкие часы, когда в пору тихой радости вдруг понимаешь — что- то ты никогда не понимал.
Но потом приходят врачи и делают укол, после этого все становится на свои места, и становится чуть проще… И все же есть в этих секундах радости отдающиеся болью вещи. Вчера на меня одели смирительную рубашку… Сейчас можно было уже не бояться ничего. Теперь я не видел вокруг ни фотографии, ни плаката, ни портрета с подписью. Все исчезло. Поэтому я чувствовал себя свободным. Мне не о чем было волноваться. Оказалось я не видел потому что на глазах у меня была повязка.
Свет бил мне прямо в лицо. И она была очень красивой. Я никогда прежде не видел такой тонкой золотой вышивки. Не в силах отвести от нее глаз, я почувствовал, как налет цивилизации покидает меня. Осталась только радость.
Писать такие воспоминания каждый день как дневник? Я вспомнил профессора Флобера. И еще вспомнил свою собаку. Когда я заметил пропажу, я растерялся. Бежать за собакой? Или остаться с этой красотой? Я почти решил послушаться инстинкта. Но когда я подошел ближе она оказалась не такой красивой , как на снимке. А уже слишком поздно.
На меня смотрел непонятный огромный паукообразный механизм. Видимо все это время он прислушивался ко мне, что- то бормоча. И вдруг он затих, в последний раз щелкнул, и исчез. Так я совсем съехал с катушек и решил испытать последнее заклинание. Обычно люди, отягощенные совестью и грузом времени, не используют последнее заклинание.
Но когда ко мне подошла песенка и другие голоса стали твердить, что это выход из тупиковой ситуации, я решился.
