По утренней пустой дороге шагала сонная троица. С торчащими вихрами волос, заляпанными ногами и в пыльной одежде. Исцарапанные пальцы прижимали к себе неудобную ношу. Грязные, искореженные, покрытые плесенью книги норовили поминутно выскользнуть на землю, каждый раз бережно и торопливо подхватываемые тонкими детскими руками...
Стоял рядом со школой полузаброшенный дом. Не старый – почти целый, даже обшивка, присущая финским домишкам, оставалась местами крепкой. Вот только был он никому не нужен.
Когда-то, в древние, по детским меркам, времена в нем расселяли учителей. Но школу расширили, учительский состав перебрался в новые многоэтажки, и дом отдали под общежитие местным лесорубам. С тех шумных времен остался лишь ржавый остов УРАЛа, десяток лысых шин да куча разномастного мусора с венчающим все это великолепие кустом хрена.
А лишенный присмотра, дом старился. Дряхлела крыша, рассыхались окна и двери. Со временем это привлекало совсем иных «арендаторов» – босоногих искателей приключений.
И вот однажды (почти как в сказке), очередная троица, собравшись с духом, решила разведать это загадочное, на их взгляд, место. Запаслись фонариками, батарейками, снедью и стали ждать ночной поры. Именно ночной. Во-первых, это в духе приключений, а во-вторых, это единственный вариант уйти незамеченными и тем самым избежать крапивной порки.
Летние ночи на севере сами знаете какие – хоть по кладбищу гуляй. Поэтому страха не было. Дом бодро обошли кругом. Раз, второй, третий. Наконец, круге на пятом, решительно подошли к дыре. Пара досок, выломанных по пьяни лесорубами, скрывала за собой чернеющий лаз. Пахнуло загадкой, сыростью и кошачьей мочой.
Включили фонарики и, чертыхаясь по-взрослому, полезли внутрь.
Ква! – первый шаг – первая неожиданность. Луч фонаря, всполошивший сонную амфибию, осветил под ногами водянистую грязь и кучи мусора. Надулся горловой мешок, моргнули выпученные глаза, и пупырчатая жаба нехотя скользнула с насиженного места.
Стоять было неудобно. Мокрый и грязный пол оказался усыпан ломаными кирпичами, арматурой и чем-то неведомым, что за годы лежания здесь спрессовалось до состояния окаменелостей. В воздухе разило запахом гнилой ветоши, старых досок, бетонной пыли и чего-то кислого. Подробный обыск не принес ничего кроме ободранных конечностей: все та же грязь, различной степени сухости, да сырые, с крошащейся штукатуркой опоры. Правда кое-где земляной вал достигал потолка (скорей всего, в районе погреба), а кое-где срастался с высокой стенкой из толстого рубероида. Она-то и привлекла больше всего внимания. Выяснять решили тут же, на месте.
Раз, два, три..!
Последний удар оказался решающим, и сгнившие доски рухнули внутрь, потянув за собой несчастных авантюристов. Приземлились удачно: мягко, пыльно и подозрительно сухо. Неожиданное сочетание было слишком странным, дав пищу детской фантазии: тайник? темница? склеп? Но луч фонаря только добавил вопросов. Около 10-ти квадратов свободного пространства от угла до угла были усыпаны толстым слоем разнообразной макулатуры. Нет, не так – толстым слоем книг! Разбросанные в беспорядке, уложенные небольшими стопками, перевязанные бечевой и просто раскрытые на середине, они были повсюду. Покореженные плесенью и бетонным крошевом обложки с трудом можно было опознать: Киплинг, Крапивин, Даррелл, Рыбаков...
Исцарапанные детские руки потянулись к старым изможденным фолиантам. Наступила тишина. Ее сосредоточенное течение, время от времени, нарушал очередной эмоциональный возглас, грохот свалившейся стопки, шорох отсыревших страниц. Ребята как один погрузились в свое открытие. С сосредоточенным сопением из-под завала добывался очередной толстенный том. Слышались слова сожаления и восторга.
– Тут весь «Следопыт». Взять бы...
Так наступило утро. Фонари почти сели, едва мерцая в полумраке помещения, а в щели настойчиво заглядывало солнце. На какой-то миг показалось,что приключение подошло к логическому финалу. Разочарованные головы отрывались от копания в книжных стопках, нехотя отстраняясь от интересного занятия. Но вдруг все решилось само собой. Не сговариваясь, ребята стали запихивать под тонкие майки грязные запыленные книги. Подхватывая их под мышки и стараясь ухватить как можно больше, они вытаскивали из карманов позабытые ночью бутерброды, и страстно спорили над каждым особо ценным по их меркам томом. Выбираясь из развалин и торопливо направляясь домой, дети поочередно оглядывались назад, словно проверяя, что сбывшееся счастье нового открытия не исчезнет в неверных лучах утреннего солнца. Но старый дом стоял, причудливо сверкая остатками стекол.
Они сюда еще вернутся. Не раз.