Первый рассказ цикла Радиокомпонента здесь.
Бытует мнение, что электронные схемы делаются вдумчивыми инженерами, которые сначала внимательно читают ТЗ, затем со вкусом подбирают элементную базу, потом усаживаются за расчеты (если есть что считать), проектируют печатную плату и отдают все это в производство. А уж оттуда они (эти инженеры) получают готовое изделие, которое и в руках подержать приятно и работает оно на загляденье здорово. Только в жизни все это не так. Частенько для того, чтобы сделать одно устройство, нужно сделать еще несколько других устройств, без которых то, самое главное, сделать невозможно. Заказчику эти вспомогательные устройства не нужны и, поэтому, отношение к ним плевое. Одним словом «оперативная электроника». Делают эту оперативную электронику кое-как, пытаясь сэкономить время и трудозатраты. Многие наступали на эти грабли, и я тоже.
В 1979 году делали мы электронный переводчик на однокристальной микро-ЭВМ 1801ВЕ1 в просторечье «Однокристаллка». Это просто так говорится, что делали переводчик. По сути, это была маленькая, носимая вычислительная машина со всеми атрибутами нормального компьютера (клавиатура, дисплей процессор, ПЗУ и периферийный интерфейс). В ПЗУ была зашита программа, которая, собственно, и переводила фразы с английского языка на русский и обратно. Все это легко написать, но для практической работы с однокристаллкой нужны всякие вспомогательные устройства: тренажер для однокристаллок, программатор, эмулятор ПЗУ, отладчик и еще кое-что по мелочи.
В теперешние времена все это можно купить в магазине, а в те времена каждое устройство надо было сделать своими руками и дополнительно это никак не оплачивалось. Когда я пришел работать на проект, то эмулятор ПЗУ был уже сделан. Выглядел он так: на тумбочке стола лежала удивительно неприхотливая машина НЦ-03Д, которая включалась в сеть от 110 до 360 вольт. Правда, когда напряжение падало до 50 вольт, то она затыкалась, но помнила регистровые инструкции и при подъеме напряжения опять продолжала работать с места остановки. Рядом стоял стол, на котором лежало несколько макетных плат, соединенных между собой и машиной проводами. Собственно, даже не соединенных, а полностью закопанных в эти провода. Сделал этого монстра Дима мимоходом, сберегая силы для основной работы. Когда с изготовленным монстром стали работать программисты, то эта хреновина стала ломаться с интервалом от получаса до десяти минут.
Программисты призывали меня, но в половине случаев, я не мог восстановить работоспособность этого агрегата. Тогда приходил Дима и тонкой деревянной палочкой приподнимал ворох соединительных проводов, залезал туда осциллографом, паяльником и «О чудо!!!» монстр оживал, правда, опять на 10-15 минут. В результате в нашем коллективе сложилось устойчивое мнение, что я слабый электронщик, а Дима, наоборот. Это было довольно обидно. Кроме того, этот эмулятор отрывал меня от основной работы. Страдая от бескомфортности, я вышел на работу в субботу. Сначала я нарисовал схему, к обеду ее спаял на макетной плате, еще час на проверку. Вот и закончена вся работа.
Получившееся устройство я поместил в картонную коробочку из-под пирожных и положил ее на ЭВМ. Из коробочки выходили два плоских кабеля: Один к ЭВМ, а другой к переводчику. В понедельник истерику программистов я пресек довольно просто: «Ну что все высказались? Начинайте работать». Это устройство не ломалось до конца проекта, но монстра с кучей проводов и деревянной палочкой программисты потребовали сохранить. Странный народ эти программисты.
Аналогичную историю мне рассказал мой знакомый Анатолий Анимица. После института он попал по распределению на Северодонецкий приборостроительный завод. В СКБ завода в то время разрабатывался прототип ЭВМ М-6000 под названием «Параметр». Машина "Параметр" — это 5МГц 16-разрядная машина на самых первых, но в то же время самых лучших советских ТТЛ микросхемах серии 155. Кроме всего прочего у этой машины в качестве памяти было не ОЗУ, а МОЗУ. Хорошая вещь, но теперь, к сожалению, осталась только у меня дома в виде фрагмента (смотри фотографию).
И было в этой памяти всего 4К слова. В бестселлере всех времен и народов библии про нее написано так: "В начале было Слово, и Слов было два байта, и больше ничего у нее не было, а периферия была пуста и безвидна». Правда были еще: чешский фотосчитыватель перфоленты FS-1500 и немецкий телетайп RT-63. Вот этот-то телетайп подключался к "параметру" такой здоровой макетной платой с навесным монтажом на штырьках, микросхемы были припаяны "догоры ногами" и опутаны проводками. Короче, этот телетайп здорово мешал ему работать, потому что карта интерфейса то и дело не контачила и не давала вывести на печать какой-нибудь текст.
В одну из самых гадких смен Анатолий пожертвовал собственный удлинитель, вытащил карту интерфейса, и тут же выяснилось, что в этом состоянии телетайп работает. Все, кто работал с электроникой, знают, что оставлять удлинитель без присмотра нельзя. Сопрут. Поэтому Анатолий оставил плату телетайпа на переходнике, написал на нем "не трогать, мое" и привязал карту интерфейса куском провода к стойке - чтоб ветром не сдуло. Эту конструкцию убрали только через четыре месяца, потому что с одной стороны все работало, а с другой стороны все знали, чей это переходник и не хотели связываться.
Такие решения, когда макетные платы болтаются на проводах, на жаргоне электронщиков называют метким термином «сопли». Так что у меня есть аргументы как за то, чтобы убирать сопли, так и за то, чтобы оставлять их.
Единство и борьба противоположностей — это фундаментальный подход к природным явлениям, включая даже такое эксклюзивное явление, как «сопли».
Уважаемые читатели ЗДЕСЬ, Вы можете скачать все байки целиком, в том числе еще и не выложенные в оригинальном варианте и без Дзен цензуры.
Спасибо, что дочитали до конца. Подписывайтесь на мой канал, и если Вам понравились байки, то ставьте «лайки».
Читайте предыдущий рассказ "Радиокомпонента. 3. Электронный допросник" здесь.
Читайте следующий рассказ "Радиокомпонента. 5. Игровые алгоритмы" здесь.
С уважением, Лолейт А.Т.
Об авторе баек читайте здесь.
