Уже сильно позже, когда я пошла спать, невольно сравнивала Влада и своего отца. Папа мой, Константин, был важным до мозга костей. И всегда требовал от окружающих почитания своей несравненной персоны. В этом они с гражданским мужем Марины совпадали от и до. Но была и существенная разница. Если Влад за свои понты мог ответить от и до, то с батей в этом плане была проблема. И изрядная. Батя не мог похвастаться какими-то реальными заслугами. То есть лет через пять-десять он должен был стать мега-ученым, руководителем НИИ и первооткрывателем чего-то там. А пока, родные и близкие, извольте жить в обществе будущей звезды, которая себя звездой считает уже в настоящем времени. И для вас это – настоящая проблема. Потому что у звезды свои планы, и вы в них не вписываетесь.
Поэтому, когда мне реально требовалась родительская помощь и защита, хотя бы в той же самой школе, на передовую всегда выходила бабушка. Изредка мама, если бабушки поблизости не было. А вот отец – никогда до такого не опускался. Общаться с учителями – не его уровень. Даже если его единственной дочери старшеклассники во дворе школы порвали форму. И когда новая русичка меня невзлюбила и принялась систематически занижать оценки, вытягивая при этом откровенно слабые работы своих любимчиков, папа тоже предпочел сделать вид, что его это не касается никоим боком. А вот Вера Игнатьевна и на хулиганов управу нашла, и русичку элегантно прищучила прямо на глазах директора школы, да так, что та предпочла из нашей параллели уйти от греха подальше. А новая учительница буквально за неделю выяснила, кто что из себя представляет, и оценки ставила строго по заслугам, а не так, как зачешется её левая пятка.
Говорят, что женщины очень часто выбирают себе мужчин, которые напоминают им отцов. Жаль, что я так мало общалась с дедушкой. Жутко интересно было бы сравнить его с Владом и моим папой. Что-то мне подсказывает, что общего в характере нашлось бы эге-гей сколько. Там, судя по редким бабушкиным оговоркам, ЧСВ, сиречь чувство собственного величия, тоже зашкаливало. А теперь, жаль, и не узнаешь, кто на него больше похож – Константин или Влад.
Впрочем, если задать себе чисто гипотетический вопрос, хочу я себе такого мужчину, я всё-таки отвечу, что нет. У меня, конечно, терпение в достаточной мере прокачанный навык, но если речь идет о близком человеке, то настоятельно хотелось бы, чтобы моё терпение испытывали как можно реже. Это моя мама регулярно и привычно в общении с отцом впадала в бытовой транс, ограничиваясь на всё репликами «да, дорогой» и «как скажешь, дорогой». Была ли она в этот момент счастлива? Не думаю. Скорее, это можно было перевести как «отстань, пожалуйста, от меня со своими гениальными идеями и не мучай меня своим занудством». Но разве это называется любовью?
На следующий день Влад, как и обещал, ровно в одиннадцать позвал меня на кухню. Повязал на себя передничек, а мне от щедрот выделил аж целый фартук. Признаться, я не любила готовить, напялив на себя подобные вещи, но раз Влад так захотел – ну что ж, разок можно и потерпеть. И мы начали колдовать над кастрюлями и сковородками, чтобы приготовить суп-солянку.
Как я и подозревала, дьявол скрывался в деталях. Я всегда делала всё примерно так же, как и он: лук почистить, порубить, морковь почистить, натереть, покидать всё на сковородку. Но у Влада этот процесс превращался в самое натуральное таинство, он священнодействовал над продуктами, будто алхимик над драгоценными ретортами.
- Луком занимаемся в первую очередь, - приговаривал наш шеф-повар, одновременно посматривая в кастрюлю, где вот-вот должна была закипеть и дать пену говядина. - Огонь такой, чтобы аккуратно выпарить лишний сок. Затем бросаем чайную ложку сахара, лучше коричневого тростникового. Огонь до минимума, убрать всё под крышку. Иначе карамелизированного лука не получится, а нам здесь нужен именно такой. Лишнее масло потом сольем, в суп оно не попадет.
- Морковь на крупной терке потереть? Или взять поменьше? – осведомилась я.
- Терка? Зачем, - Влад с удивлением посмотрел на меня. – Ты что! Морковку всегда нужно резать соломкой, или рубить кубиком! Иначе половина сока потеряется, а сам продукт в конце готовки будет как жеваная тряпка. Это ж не планктон в океане, тут структура должна чувствоваться!
И вот так буквально по каждому пункту прошлись. Огурцы я обычно кидала прямо в варево, оказалось, тоже была не права. Надо было хотя бы три минуты протомить их на сковородке с овощами и томатной пастой. А уж как Влад вытанцовывал над колбасной зажаркой, пока я отделяла вареное мясо от костей и жил и разбирала его по волокнам!
Больше никаких слез. Часть 29