Найти в Дзене
Елена Дулмаганова

Травма существования

На одном из обучающих модулей по телелесно-ориентированной психотерапии я услышала, как мой преподаватель (а по совместительству и психотерапевт) сказала, что для исцеления шизоида (ниже объясню, что за зверь такой😉), нужно, чтобы терапевт его искренне полюбил. С тех пор я ношу эти слова в сердце, пробую на вкус, думаю об этом, чувствую что-то похожее на надежду и, одновременно, страх.
Шизоидная

На одном из обучающих модулей по телелесно-ориентированной психотерапии я услышала, как мой преподаватель (а по совместительству и психотерапевт) сказала, что для исцеления шизоида (ниже объясню, что за зверь такой😉), нужно, чтобы терапевт его искренне полюбил. С тех пор я ношу эти слова в сердце, пробую на вкус, думаю об этом, чувствую что-то похожее на надежду и, одновременно, страх. 

Шизоидная травма случается с человеком до его рождения или в первые месяцы жизни, когда мама недоступна или совсем не попадает в потребности ребёнка. Многих из нас, рожденных в СССР, оставляли одних в роддоме или в кроватке в пустоте, одиночестве и ужасе, который длился вечно, ведь у младенца нет чувства времени, и то, что происходит с ним сейчас - это навсегда! Таким образом может произойти травма существования. Я есть? Я существую?

Я вспоминаю своего старшего ребенка, которого я вынашивала в постоянной тревоге, и после рождения он нуждался во мне практически постоянно и днем, и ночью. Я очень надеюсь, что своим присутствием и материнским чутьем смогла исцелить его шизоидную травму или, по-другому, травму существования.

В моей практике такая травма встречается очень часто. Человек с шизоидной структурой характера или с травмой чувствует себя очень неустойчиво, он как-будто не совсем уверен, а существует ли он в реальном мире? Он часто больше внутри, чем снаружи, потому что снаружи ждать нечего, он давно в этом убедился. И в тоже время, у него есть огромная потребность в любви и, одновременно, ее отвержение. 

... Подойди ко мне и не приближайся ко мне!

... Я хочу любви, но так привык без нее обходится, что перестал верить в ее существование.

Примерно такая информация витает в поле такого человека. 

Это и моя история тоже. Я не чистый шизоид, но мне невероятно сложно сближаться с людьми и подпускать их к себе. Поэтому я приближаюсь медленно, постепенно, неспешно. Приглядываюсь, прислушиваюсь, ориентируюсь столько, сколько мне нужно. 

Не думаю, что в процессе терапии это кардинально изменится, но то, что справляться с этим становится с каждым разом проще - это факт! А все потому, что я замечаю теплые чувства ко мне в глазах моего терапевта. Я знаю, что она мне рада, что я ей интересна и важна, не смотря на то, что это работа. Я знаю, что у нее есть для меня место в своем расписании и в сердце. 

Е. Дулмаганова