Без Клаудии Шиффер, Синди Кроуфорд, Наоми Кэмпбелл и других моделей сложно представить себе модную индустрию девяностых и нулевых и, разумеется, «золотую эру» супермоделей, которая — как негласно принято считать — пришлась на последнее десятилетие ХХ века. Вливаемся в атмосферу 90-х и разбираемся в том, кого можно считать супермоделями, когда они на самом деле появились и куда исчезли.
Кто придумал это слово?
Вопреки распространенному заблуждению, само определение зародилось задолго до дебютных выходов на подиум Клаудии Шиффер и Синди Кроуфорд. Если быть совсем точными, то впервые словосочетание «супер модель» (именно так, раздельно) появилось на страницах прессы как раз в 90-е годы. Правда, сто лет назад. В одном из материалов британского журнала Strand Magazine (к слову, в нем печатали свои рассказы многие знаменитые писатели — от Герберта Уэллса до Агаты Кристи) его употребил художник Генри Стэйси Маркс, говоря о натурщиках (и имея в виду мужчин): «Очень многие злоупотребляют алкоголем, — сетовал Маркс. — А стоит им немного попозировать сидя, как они засыпают. А однажды у меня был тот, кого я называю «супер моделью» — знаете, из того типа людей, которые всегда стремятся производить театральный эффект…» На дворе был 1891 год, автор картин на тему Средневековья и представить не мог, какое у изобретенного им слова блестящее будущее.
Инсайдеры индустрии моды начали употреблять термин уже в середине ХХ столетия: в 40-е годы его использовали в книгах и статьях о моделинге (с начала 1920-х, когда в США начали открываться первые модельные школы и агентства, он стал отдельной профессией — и одной из немногочисленных областей, в которой женщина могла сделать карьеру). Считается, что применительно к конкретному человеку словосочетание «супер модель» первым использовал Сosmopolitan в 1949 году — в статье об Аните Колби, актрисе и модели, которую в свое время прозвали The Face — за то, что ее лицо появлялось везде: от обложек журналов до билбордов с рекламой сигарет. Платили Колби $50 за час работы — для сравнения, минимальная зарплата в стране была 45 центов в час.
Что оно на самом деле означает?
В двух словах, супермодель — это очень успешная модель. Та, что сумела добиться популярности не только среди инсайдеров мира моды, но и у более широкой аудитории, и встать в один ряд с кино- и поп-звездами. Словарь Вебстера определяет супермодель как «знаменитую и успешную модель». Примерно так же трактует термин Кембриджский словарь: «Очень знаменитая модель».
Издание Mental Floss в 2008 году попыталось описать разницу между моделью и супермоделью в свойственном ему ироничном ключе: «Если за употреблением кокаина ловят модель, ее забирают в полицию; если супермодель — она попадает на обложку People».
А вот Highsnobiety подходит к вопросу куда серьезнее: «Настоящие супермодели — те, кто умеют проиллюстрировать модный дискурс своего времени. Те, кто способен воплотить собой идеал красоты и стать символом своего поколения».
Почему этот феномен часто связывают с девяностыми?
Все началось со знаменитого фотографа Питера Линдберга. В 1988 году он, по собственному признанию, сперва отказался сотрудничать с американским Vogue. Ему не нравился стиль и тип женской внешности, который в те годы «рекламировал» самый известный журнал о моде: «Все эти чересчур шикарные, идеальные, богатые леди». Чтобы уговорить Линдберга, который уже тогда был одним из авторитетов в индустрии, сделать съемку, креативный директор Condé Nast Александр Либерман позволил ему отправиться куда угодно и самому выбрать моделей. Линдберг поехал в Калифорнию, где заснял на пляже шесть молодых и мало кому известных девушек, в числе которых были Кристи Терлингтон, Линда Евангелиста и Татьяна Патиц. Героини были одеты не в роскошные наряды haute couture, а в простые белые рубашки. В кадре они дурачились и смеялись — ни следа от чопорности «чересчур шикарных леди».
Боссы Vogue не сразу приняли новый подход: фотографии несколько месяцев пролежали в ящике стола, куда их отправил Либерман, — пока на место главного редактора не заступила Анна Винтур. Она, уже тогда визионер, сумела оценить работу Линдберга и новый женский типаж, за которым было будущее. Уже в январе 1990 года она одобрила обложку, которую тот снял с участием Наоми Кэмпбелл, Линды Евангелисты, Татьяны Патиц, Кристи Терлингтон и Синди Кроуфорд. Позднее фотограф назвал этот снимок «своего рода нотариальным документом», заверяющим начало золотой эры супермоделей 90-х. Обложку увидел Джордж Майкл и пригласил героинь сняться в клипе Freedom! ’90, ставшем впоследствии легендарным. А вскоре четырех (за бортом осталась Татьяна Патиц) из этой «большой пятерки» забукировал на показ осень–зима 1991 Джанни Версаче.
Неудивительно, что на несколько лет мир буквально помешался на новых супермоделях. Тайра Бэнкс в 1991 году приняла участие в 25 показах — что в те годы было рекордом. А Кристи Терлингтон вскоре после выхода знаменитой обложки Vogue подписала контракт с Maybelline на $800 000. Известна знаменитая фраза, которую приписывают Линде Евангелисте: «Меньше чем за $10 000 я даже с кровати не встану». На самом деле реплика была вырвана из контекста. В том самом интервью Vogue Евангелиста как раз пыталась оспорить это утверждение и говорила: «О нас с Кристи [Терлингтон] говорят, что мы якобы не встанем с кровати меньше чем за $10 000». Но то, насколько быстро переиначенная цитата разлетелась по миру (и все в нее поверили!), само по себе говорит о том, насколько прочно за супермоделями в 90-е закрепился статус небожительниц с баснословными гонорарами.
Модели 90-х стали звездами мирового масштаба — их поле деятельности вышло далеко за пределы моды: они снимались в кино, выпускали именные ароматы, записывали музыкальные альбомы (один из треков с диска Наоми Babywoman до сих пор популярен в Японии!), придумывали авторские фитнес-программы (видеокассеты с записями упражнений Синди Кроуфорд были в 90-е, пожалуй, у каждой третьей женщины — в том числе на постсоветском пространстве) и активно занимались — и занимаются — общественной деятельностью и благотворительностью. Клаудия Шиффер стала послом UNICEF, Наоми Кэмпбелл активно борется с расизмом, а Кристи Терлингтон основала организацию EMC, которая помогает предотвращать материнскую смертность.
Как выглядят супермодели?
Модели каждого десятилетия воплощают собой тот образ, который наиболее востребован — у профессионалов индустрии и у широкой аудитории. Так, в 40-е супермодели были среднего роста (Анита Колби и другая супермодель эпохи Лиза Фонсагривс были «всего» 170 см в высоту), с фигурой типа «песочные часы», выраженными скулами и пухлыми губами. В 60-е стандарт уже был другим — фотографы, дизайнеры, а вслед за ними и весь западный мир влюбились в большеглазых и худеньких Твигги и Джин Шримптон. В 70-е и 80-е фокус с «малышек» с детскими чертами лица снова сместился на женщин-амазонок — Джерри Холл, Джиа Каранджи, Дженис Дикинсон и Кристи Бринкли.
Пожалуй, самой драматичной стала смена вектора, которая произошла в середине 90-х. Если супермодели конца 80-х — начала 90-х были довольно высокими (рост Клаудии Шиффер — 180 см, Наоми Кэмпбелл — 178 см) и не казались «болезненно» худощавыми, то сразу вслед за ними — уже в середине десятилетия — началась эпоха так называемого «героинового шика», чей приход ознаменовала собой Кейт Мосс. На старте карьеры она весила всего 48 кг; ее рост тоже был едва ли не рекордно маленьким для модели — 168 см. Несмотря на «нестандартные» параметры, Мосс стала лицом передовых брендов вроде Calvin Klein (бренд одним из первых начал эксплуатировать новую эстетику), Levi’s, Dior и Chanel и воплощением вошедшего в моду гранжа.
А что в 2020-м? Белла и Джиджи, Кендалл и Кайя — супермодели?
Формально да. Эти девушки звезды, они известны далеко за пределами модной индустрии. На Instagram Кендалл Дженнер подписаны 142 миллионов фолловеров; за жизнью Джиджи Хадид следят 61 миллион, а за жизнью ее сестры Беллы — 35 миллионов. Без них не обходится ни один показ знаменитого бренда — от Chanel до Jacquemus, — а их гонорары иначе как баснословными не назовешь. Так, состояние Кендалл Дженнер оценивается в 30 миллионов долларов — она считается самой высокооплачиваемой моделью 2020 года. Недалеко ушла Джиджи Хадид — к 2020-му она успела заработать 29 миллионов. Сотрудничать с этими моделями мечтают не только модные дома — а соцсети помогают придумать новые форматы, которые были недоступны Клаудии или Синди во времена расцвета их карьеры.
Теперь остается подождать каких-нибудь десять лет — чтобы понять, будет ли эпоха Instagram и хип-хопа ассоциироваться с лицами Кендалл, Джиджи, Беллы и Кайи так же прочно, как 90-е ассоциируются с Наоми и Кристи.
Читайте свежие новости и интересные материалы The Blueprint на нашем сайте.
