Иногда пишут:
Снег. Фонарики. Грустный автобус.
В переулке одинокий пьяница.
Дайте закурить! – он кричит,
Вспугнув снежинки.
Ай лав ю, майн либер Фрау.
Подводного течения
Так просто не увидишь,
Если нет лингвистического чутья.
А можно ли любить гениально?
Сейчас ты одела халат
Гладишь кошку
Вот ты куришь
А я гляжу на твое фото
Как «молодой Вертер».
Ты там – я тут.
Между нами дома, леса,
Деревни, заводы, троллейбусы,
Электрички, а внутри
Как семечки люди,
И у каждого своя судьба.
А вокруг нас галактики.
Знаешь, как далеко до солнца?
Знаешь, а однажды мы все умрем
И сгнием.
Ты наверное уже поужинала.
Может ... Снег. Фонарики.
Грустный автобус. Любить.
Ты гладишь кошку и куришь.
А пуговица на дубленке оторвалась.
Видишь, я совсем не умею сочинять
Стихов.
Я гляжу на твое фото
И придумываю метафору:
Любовь – скрипка,
Я – Паганини
Или ты… Или мы
Пьяный Паганини шел в переулке.
Он крикнул, вспугнув снежинки;
Дайте закурить! –Но в переулке
Один грустный автобус
Он любил – и был гений.
Что бы еще сказать,
Как бы еще сказать,
Чтобы ты не устала?
Прости, я плохой, я хромой.
И однажды даже
Я ходил на костылях.
Я тебя разлюблю и брошу
Сяду на пенек и заплачу
Потом пойду купаться
Потом пойду за грибами
Пойду к Фунту слушать рок
Лягу спать, проснусь, схожу в сортир
Почищу зубы, поем мяса
Напишу роман, где
Будут диалоги, картинки, стихи,
Потоки сознания, последние известия,
Идеи, катарсис, дзен…
А потом получу гонорар.
Куплю печатную машинку и
Коньяк за 22 рубля.
(Ты думаешь, что в конце концов
я скажу, что твои шаловливые
глазки не дают мне покоя.
Но я намекну об этом лишь в скобках)
Тут вот у меня телефон.
Пепельница в виде сапога.
Я ночной сторож.
Сторожу заснеженный автобус.
Высоко в небе летит самолет.
Кстати, у тебя осталась моя зубная щетка.
Это я к тому, что зачесался зуб.
На стене календарь.
На фотке рядом с тобой
Какой-то мальчик
С комсомольскими значками.
Я посмотрел на тебя
И совершенно никакого экстаза не испытал.
Может, ты и красотка - ну и что
Я - дырокол. Я - чайник.
Я - настольная лампа.
А люди кругом как семечки.
Неизвестный текст, набранный на двух машинописных листках. Найден среди черновиков Виктора. Называется «17 декабря». Текст по жанру представляет собой нечто среднее между «потоком сознания» и «стихотворением в прозе». У знатоков есть сомнения в том, что это Цой. Кстати, такое же мнение и у Наталии Разлоговой, по словам которой это произведение не принадлежит Виктору, поскольку использованы совершенно не те образы, которые использовал Цой в написании своих песен и прозы.
Рашид Нугманов:
Никогда не видел этот текст. Цой обычно писал от руки. Я лично никогда не видел его за печатной машинкой. Мои прозо-стихи, наоборот, большей частью были машинописными, особенно в тот период – такими я их и Виктору давал. Никаких других знаков на черновике нет? Хоть что-то, что могло подсказать бы? Интересный момент с электричкой мне напомнил этот текст. В 1973 году летом во время учебы на архитектурном факультете я проходил практику в Ленинграде, и нас поселили у парка Победы – там, где маленький Цой жил с родителями. Один из стихов, который я там написал, был об электричке, которую я увидел из высокого окна общаги. Потом уже в Алма-Ате показал Виктору ту тетрадку, и мы вместе повеселились над такими мистическими совпадениями. А вот эти строчки: «Снег. Фонарики... Дайте закурить!» и «высоко в небе летит самолет» - напоминают «Иглу».
Если внимательно рассмотреть черновик, то можно заметить, что на рисунке рядом с текстом написано по-английски «люблю тебя». По утверждению знатоков – у Цоя нет подобного соединения букв У и О. Особенно это касается буквы О. Цой писал ее совершенно по другому, но сказать что–либо определенно невозможно...
