Однажды мне позвонили с компании с громким названием и предложили красивую должность и интересную работу. Правда, с трудоустройством торопили - даже подумать было некогда. Билеты купил за свой счёт. Добираться тоже было непонятно как. Но - рискнул и поехал. Много ли я заработал на таких условиях?
Вечера в посёлке проходили однообразно. Но не тоскливо. Каждый находил себе занятие по душе. Со спортивной площадки доносились сочные удары по мячу и крики болельщиков. Те, кто не желал мёрзнуть на свежем воздухе , ходили в спортивный и тренажёрный залы. Сторонники нездорового образа жизни что-то жарили на сковородках в кухнях. Словом, текла обычная гражданская жизнь, где после работы надо было и ужин сготовить, и в комнате прибраться, и стирку устроить. Возможность готовить самому ценилась многими.
Проводя много времени в разъездах, питаясь в различных кафе и забегаловках, можно изрядно подпортить желудок. Тогда оставалось два варианта: завязывать с бродячей жизнью, или готовить себе то, что доктор прописал. С бродячей жизнью завязывать не хотелось. Однако врачи уже второй год кряду подтверждали гастрит. Пока ещё рекомендовали больше налегать на супчики и кашки. Если в столовой таковых не оказывалось, то появлялась возможность самому кашеварить. Чего не сделаешь ради здоровья? А здоровье требовалось, чтобы зарабатывать деньги. Которые потом тратились на восстановление подорванного здоровья.
Вот такой замкнутый круг получался. Я не ходил ни в спортзал, ни на площадку - собирался впопыхах, поэтому не взял ни кроссовки, ни одежду для тренировок. Вечерние мои прогулки были до магазина и обратно - прикупить чего-нибудь к чаю. Вечера я проводил за разбором своих дорожных записей. Ноутбук, кружка чаю, да бормочущий телевизор - вот и весь мой досуг.
Если природа радовала ясным вечером, то немного бродил по посёлку. Всё-таки горы - это красиво. Чаще других мне доводилось видеть Уральские горы. Но они были покатые, старые, поросшие лесами. Восточные Саяны, если верить геологическим данным, ничуть не моложе Урала. Но эти горы были островерхими. То есть, жили активной жизнью горообразования. Землетрясений я не застал. Но каменные осыпи формировались весьма активно. Смотрелось красиво. Здесь многие смотрели на вершину окружающих гор и мечтали о том, что когда-нибудь поднимутся посмотреть, как восходит солнце над Саянами. Я не был исключением и разделял эти идеи. Поговаривали, что несколько лет назад служба охраны разрешила-таки выход в горы. Группа энтузиастов забралась на горный перевал - выше не пошли, времени не хватило. Так потом фотографии два месяца ходили по посёлку. Но с тех пор маршруты в горы больше не разрешали. Может быть, тому поспособствовало событие, связанное с хищением золотого песка. А дело было так.
В одну из вахт нашёлся предприимчивый человек. Заприметил один из старых кабельных каналов, сквозь который в здание электрические кабели заходили. Кабелей давным-давно не было, а проём оставался. Он и приспособил под слив с концентрационного стола пустую пластиковую баклажку из-под воды. Так потихоньку-помаленьку бутылка и наполнилась золотым песком. Вслед за первой таким же способом наполнилась и вторая баклажка. А потом «предприниматель» бутылки приладил в приметную нишу и прикрыл так, чтобы всё было незаметным. По окончании смены вышел, как обычно, через проходную: продышал в алкотетстер, показался перед металлосигнализатором. Всё чисто. За дверью КПП - обогнул здание, вытащил золотишко из схрона, закинул в рюкзак и пошёл по своим делам. Но не в общежитие, а через перевал.
Разумеется, личные вещи не брал - зачем ему лишний груз? Так и шёл долиной, между гор. Компаса и карты не было. Шёл по памяти. Поэтому старался не удаляться от дороги. А когда решил, что отошёл достаточно - вышел на дорогу и пошёл в сторону посёлка. Наверное, так и ушёл бы. Да на свою беду - ошибся в подсчёте пути. И вышел в аккурат в зоне патрулирования мобильного поста фабричной охраны. Те заметили одинокого человека с тощим рюкзачком за плечами, да ещё и вдали от жилища.
Заинтересовались: кто такой, откуда, и что в котомке? Ну, и привезли его обратно. Тут-то всё и выяснилось. Шутка ли - больше пяти килограммов золотого песку умыкнуть с месторождения! Дошло ли дело до суда - точно никто сказать не мог. Вроде как руководство не хотело огласки, поэтому мужичку дали пендаля и отправили в Иркутск ближайшим же транспортом. Но с тех пор - никаких походов в горы.
Правда, рыбалка не возбранялась. Даже лодка была на фабрике. На ней заплывали для измерений глубины пруда-отстойника. А заодно можно было и порыбачить на Самарте. Да вот незадача: незадолго до заезда новой вахты лодка куда-то исчезла. Сама уплыть не могла. Значит, кто-то помог. А когда и кто - никаких сведений не было. Руководство опять стояло на ушах, грозило лишением премии и увольнением через одного. Но эти заклинания так и не помогли проявиться лодке. Таким образом, ни в горы, ни на рыбалку уже ходить было нельзя.
На следующий день я решил осмотреть склады запасных частей. А заодно и склад металлолома. Если первые могли рассказать о снабжении фабрики, то второй уверенно показывали на эксплуатацию оборудования. Александр согласился быть моим экскурсоводом.
Ходить далеко не пришлось - склад металлолома был через дорогу от комплекса. Впрочем, это был склад-ассорти: изношенные детали и узлы соседствовали вперемешку с новенькими механизмами, не растерявшими следы консервационной смазки. А в центре этой чудо-поляны возвышались две крепких рубленых избушки. На мой вопрос о богатстве предприятия, Александр прояснил:
- А это когда корпус пристраивали, в этих избах подрядчики жили. Они эти избушки и срубили. Тут и инструмент хранили. Тут и жили. А когда стройка закончилась - уехали. Вот избы и остались. Дома, конечно, хорошие. Но фабрике без надобности - много документов надо, чтобы в избах людей размещать. Да и от столовой далеко.
Вокруг изб в живописном беспорядке были размещены части машин: и россыпи подшипников, и стопки броней для мельниц. Отдельной поляной выделялась площадка хранения редукторов - словно фантастические стальные грибы выпирали из-под земли своими горбатыми крышками эти мощные механизмы. Отдельное поле пустых почек из-под смазки - какое ж предприятие обходилось без них? Перед забором стояли многометровые зубчатые колёса для мельниц. А за забором - новенький грохот, потерявший всякую надежду когда-либо испробовать себя в деле просеивания золотоносной породы.
Это был самый крупный, но не единственный склад. Как оказалось, изношенные части машин, как и запасные части, равномерно располагались вокруг здания фабрики. Докуда хватало длины стрелы автокрана - там и укладывали при ремонте, в надежде когда-нибудь убрать всё на склад.
Пока мы инспектировали склады, на фабрике «устала» работать конусная дробилка. Пока руды было мало, хватало и одной технологической линии. Но приближался конец месяца, у руководства была надежда вытянуть план, хотя бы по переработке руды. Шахты уже получили свою порцию скипидара под хвост и с удвоенной энергией выдавали на-гора породу. Но тут вступил в игру другой фактор: ремонтный персонал плохо представлял себе устройство дробильного оборудования. Все ремонты сводились к одному: разобрать, обнаружить сломавшуюся деталь, заменить и собрать всё обратно. Никто не утруждался поиском причин. Пришлось взять на себя роль инструктора.
Ничего не могу сказать плохого про ремонтный персонал. Именно на таких и держатся предприятия. Жёсткие, знающие своё дело, не пасующие перед трудностями. Слесари и сварщики знали, что надо было делать, откуда принести стропы, словом, работали, как исправный механизм. Это были сильные и умелые «руки». Оставалось лишь добавить им немного «головы», рассказав, на что обращать внимание при ремонте. Механослужба была сработанной, слаженной. И очень малочисленной. Она состояла из пяти человек, двое из которых работали в ночную смену. Ещё один слесарь занимался извечным ремонтом насосов (их было более двухсот единиц). Сварщик изо дня в день работал совместно с технологами: тут приварить, там отрезать, тут сетку приготовить, там перила отремонтировать. И оставался ещё один ремонтник, которым надо было затыкать и отказы оборудования и создавать резерв узлов для механизмов. Такая вот унылая реальность ожидала меня на комплексе.
Разобрав дробилку на части, я не поверил своим глазам — вместо очищенного масла через механизмы прокачивался какой-то серо-зелёный кисель, который даже не имел запаха нефтепродуктов. В ответ на моё удивление, дробильщик произнёс:
- А что вас удивляет? У нас в каждом маслобаке такое масло. Работает же.
Во время ремонта обнаружили, что лопнула бронзовая втулка. Запасной такой же не оказалось. В заказе на покупку этой детали не было. Всё. Ремонт можно было заканчивать. Накрапывал дождь. Накрыв распотрошённую машину стальным листом, ремонтники направились в цех. Я решил определить, откуда в масло попало столько воды?
Расследование не было долгим - маслобак и насосы находились под навесом, который никак не защищал их от осадков. Более того, вода, стекая по крыше навеса, лилась в аккурат на маслобак, и далее, через сапуны и неплотности в заливных крышках, попадала вовнутрь.
Поднявшись от маслостанции, я смотрел на уличный дробильный комплекс: щековые дробилки стояли с изношенными бронями и перекосившимися щёками. Подле одной из них раскидывал сварочный кабель сварщик, в который раз уже заваривая трещины на станине. Была у них неравная борьба: станина лопалась, сварщик заваривал трещины; она опять лопалась - он опять заваривал. В следующий раз трещины змеились в другом месте. Приходил сварщик и опять их заливал расплавленным металлом. Это могло продолжаться долго. Никто не обращал внимания, что перекошенная щека упиралась в стенку корпуса.
Двигатель был мощный. Его хватало и щеку раскачать, и камни дробить, и металл станины разрывать.
Из-под дробилки выползала лента конвейера. Точнее, лежалый бархан. Когда-то вышел из строя грохот. Конвейер остановили. С тех пор эта нитка не запускалась. Конвейеры так и остались с наваленной породой. Спустя какое-то время порода слежалась, и теперь, вымоченная дождями, представляла собой отличный монолит. И этот монолит не был прямой. Метров за пятнадцать до «головы», до барабана, конвейер начинал изгибаться по дуге влево. Как банан. Я не верил своим глазам, но он, чёрт возьми, изгибался! Для того, чтобы нависнуть над грохотом и сваливать в него породу.
Именно так: открытый конвейер разгружает породу в открытый грохот. Уверен, пыли здесь было - цементный завод обзавидовался бы. Но сейчас машины стояли. Мёртвый грохот был так же завален породой. Работы здесь было не на один день… «А машинистов конвейеров нет. И ремонтная служба - всего пять человек, из которых двое ходят в ночь», - размышлял я.
Будущее вырисовывалось мрачной горой. Аналогии с камнедробильной фабрикой улетучились. Там и оборудование было в лучшем состоянии. Там механослужба была из четырнадцати человек. И через год, там, мы выбили дополнительный персонал. Раз в месяц на сорок восемь часов фабрика останавливалась. В это время к нам приезжало ещё полсотни ремонтников, которые могли переварить любой проблемный узел. Здесь никто не приедет. Здесь - всё делалось пятью человеками. В третий раз за эту поездку я отказывался верить, что так жестоко ошибся с проектом. Но правда была неумолима.
Следующие два дня я провёл в расчётах, планировании и поисках заряда оптимизма. Я перерыл весь интернет и нашёл-таки нормативы на ремонт горного и обогатительного оборудования. Какими-то кривыми поисковыми дорожками я отыскал данные о трудоёмкости и периодичности ремонтов и обслуживания. Я рисовал графики различного масштаба и привязывал одно оборудование к другому.
Александр, видимо, устал отвечать на мои вопросы и убежал в цех. Но это его не спасало - цех я уже выучил и то и дело бегал вслед за ним, чтобы узнать какие-либо подробности о ремонтах. Агрегатных журналов не было. Ремонтных ведомостей тоже. Каждую смену машинисты-технологи приносили листы замечаний, так называемые «чек-листы», из которых ничего нельзя было узнать. Вся информация о состоянии оборудования сводилась к лаконичным фразам-командам: «Залили двадцать литров масла. Заменить барабан на конвейере». Приходилось идти в цех, спрашивать у сменщика: что с барабаном и куда залили масло? Само собой, сменщик ничего не знал - у него всё работало нормально.
Ваш, Мир Самоцветов. (C), 2023 г.
Ставьте лайки, оставляйте комментарии, подписывайтесь и очень даже приветствуются репосты для своих друзей, коллег, знакомых.
Не забвываем заходить на Яндекс-Маркет: Яндекс Маркет — покупки с быстрой доставкой market.yandex.ru
Там есть множество полезных и качественных товаров, которые очень даже пригодятся в нашей повседневной жизни.