Я давно имею обыкновение вставать рано. По общим меркам, скорее, очень рано - в полпятого. Чай, интернет, просмотр почты - это все теперь плотно вошло в утреннюю жизнь. Но так было не всегда.
Когда я только привыкал к такому режиму, я предпочитал читать в утренние часы очень умные тексты, которые были столь заковыристые, что требовалось отдельные куски обдумывать от пяти минут и более. И сопровождал меня в этом умственном проникновении чайник со свеже заваренным чаем, но чайник не простой - его мне подарил друг, уверив, что расписана эта вещица художником вручную.
И вот сижу я одним утром в полной тишине в этаком оцепенении, тишина, бездвижье - весь мир спит еще, и только мысли мои лениво шуршат в голове в ответ на проникающий от прочитанных строк смысл. И вдруг краем зрения я вижу, как по гладкой розовой пластиковой поверхности кухонного стола двумя решительными движениями переместился чайник. Я скосил глаза, чтобы сфокусировать на нем свое внимание - стоит. Последовательность моих мыслей тем не менее оборвалась, и я впал на пару минут в этакую прострацию, знаете, как в детстве уставишься, бывало, в одну точку...
Встряхнулся, и опять к тексту, восстановить утерянную мысль. И стоило мне увлечься, как чайник снова тронулся с места и проехал наискосок сантиметра три - теперь уж точно не было сомнений в реальности происходящего. Он двигался!
Я перестал читать и мыслить, весь обратившись во внимание, стал ждать новых проявлений своеволия своей посуды. Я смотрел на форму и роспись чайника, объемом на полтора стакана, с осознаваемой симпатией, и как только мое внимание рассеялось, чайник сделал решительное перемещение - мне даже показалось, что он произвел при этом слабый звук.
Я схватил своевольный предмет посуды и зачем-то поднял крышку, посмотрел внутрь - пахнуло ароматом чая. Затем погладил ладонью стол - поверхность была горячей. Я не спал, все чувствовал, тем не менее явно существующая реальность дополнилась возмутительным поведением посуды. Машинально я долил из чайника остатки чая и поставил его на стол. Пора было спешить по делам.
Утро следующего дня началось под знаком ожидания чуда. Я заварил чай и сел за чтение. Чайник стоял, как вкопанный. Действие специальной литературы на человека проявляется в том, что либо человек засыпает от скуки, либо увлекается процессом проникновения в изложенные идеи - в любом случае его внимание ускользает от действительности. Так и я не заметил, как углубился в размышления, потеряв из виду возмутителя спокойствия. И он снова поехал! Я обрадовался, как ребёнок. На столе лежала книга по трансперсональной психологии К. Уилбера, и к ней на всех парах стремился сосуд с чаем, катализатором проникновения в идеи признанного американского гения при жизни.
Стоп! На всех парах... Ну, конечно же пар, и только он может образовать подушку под днищем чайника, которая уничтожит трение - и чайник заскользит по невидимому глазом наклону. Я поднял чайник, опорожнил его в стакан и осмотрел дно. Так и есть! Дно оказалось словно отшлифованным: гладким и идеально ровным. Причем оно имело куполообразную форму, где, как я понимаю, и возникала воздушная подушка в результате нагрева.
Люди любят старые вещи, они как-то успокаивают и придают уверенности - старый свитер, или куртка, может быть кроссовки. А для меня такой вещью на многие года стал танцующий чайник. Каждое утро он неожиданно трогался с места, чтобы остановить поток моих мыслей. И я, как в детстве, исчезал из этого мира, улетал на несколько мгновений в невещественное и безимянное.
И знание физики процесса ничуть не умалило размера чуда происходящего.