Чуть свет лейтенант поднял бойцов,
Семёныч наскоро соорудил завтрак, позавтракали, выпили чаю., кто курил, перекурили.
- Ну что, доблестные воины, пора!..
Для порядка я построилась отряд. Проверили оружие, снаряжение. На пенёчке стояли шесть банок тушёнки. Три полных и три, понятно, уже пустые жестянки. Содержимое ещё вчера ушло в котёл на шурпу.
– Матрос Гулин и матрос Борзенко! Слушать боевую задачу! Вы идёте в ограняемую зону с севера. Вот по этому ручью, - показал я на карте. - Используете складки местности и выдвигаетесь к внутреннему периметру. Колючей проволоки и прочих киношных заграждений я вам не обещаю, но охрани и оборона будет построена таким образом, чтобы бойцы охранения могли наблюдать друг друга визуально. То есть, между ними мышь не проскочит. Поэтому твоя, Гулин, задача у охранения: переполошить как можно больше народу. Замкнуть на себя правых и левых, вступить в бой, уводить за собой, как можно дольше не дать себя взять. Чем больше людей к тебе кинется, тем лучше. И, между нами, девочками, шансов оторваться, «выжить» у тебя никаких...
- Падешь смертью храбрых, - хлопнул Гулю по плечу Борзенко.
Пришлось обрисовать отряду обстановку без капли розовой краски:
- Давайте уясним, из нас диверсанты, как из манной каши пуля. Ни ходить по лесу, ни маскироваться, ни снимать часовых мы не умеем. Так что не стройте иллюзий. Если хоть один из нас пройдёт к машинам, это будет чудо похлеще, чем Иисус прошёл по воде. Весь расчёт на другое - что и против нас не бог весть какие умники. Чем большей толпой гоняться будут, чем больше стрельбы, тем лучше. В лесу сразу не разберёшь, сколько вас. И чем дольше с одним будут возиться, тем легче будет товарищу проскочить. Это понятно?
Бойцы слушали.
- Не слышу. Понятно?..
- Понятно, лейтенант. Не надо давить, - хмуро сказал Боев. - Ставь задачу, что другим что делать.
- Борзенко, теперь твоя очередь. Как только твой кореш Гуля ввяжется в бой, твоя задача этим воспользоваться. Используй свои навыки тропы Хи ши Мина, – вспомнил я обоим памятную ситуацию. – Пока его будут брать, вязать и потащат в тыл, то имеешь шанс. Здесь периметр будет разомкнут...
– А его потащат?
– Ну, а что с ним будут делать? В лобик целовать? Он живой язык! Знает, где остальные. Доставят прямиком к начальству, героями всем быть хочется. Так что лови момент. Ясно?
О, уже ко мне «ясно» прицепилось! Перескочило от Попова.
- А попадусь? - не унимался Борзенко.
- Живым не сдавайся! - теперь хохотнул Гулин...
Боеву и Иванову я поставил ту же задачу. И рекомендовал ту же тактику. Шансов, что получится, почти не было, но других дебютных идей, как и Остапу Бендеру в Васюках, мне в голову, увы, не приходило. Только направление им нарезал другое.
Вопросов больше не было, но морякам явно хотелось узнать, а что лейтенант сам будет делать.
– Сам я пойду один. И по своему плану.
Сверили часы. Гулин и Борзенко начинают работать в 9.00. В лагере как раз должен быть завтрак, есть шанс, что и охранение поредеет. Иванов и Боев – ввяжутся в 9.15. Завтрак будет испорчен и это тоже, в общем, неплохо - будет больше хаоса и неразберихи.
– Все взяли по банке тушёнки. Кому какая, без разницы. Пустую мину легче нести...
Мы проводили со Степанычем от заимки обе группы. Степаныч спросил:
– А мне когда начинать?
– Ну, когда, когда? Откуда я знаю? Смотри сам, Тимофей Степаныч. Ближайших часа полтора противник будет с нами возиться. Слушай, по стрельбе и направлениям разберешься, что происходит. Ты же охотник, что объяснять? Манька готова? Не сбежала опять?
– Дак ты мне тоже взрывчатку-то дай, – разволновался Степаныч. – У меня, конечно, и своя есть, но на моих банках картинка другая…
Я оставил ему последнюю банку. Полную. Себе взял пустую.
- Ладно, сказал Степаныч. - Иди. Удачи , лейтенант! А я ещё Маньку подоить успею...
Нет, это был уже не диверсионный, это был уже настоящий партизанский отряд. Со всеми его атрибутами. Вставай, страна огромная...
(продолжение следует)