Как известно, домашние кошки очень гордятся своими могучими родственниками, проживающими в основном в южных районах земного шара: львами, тиграми, ягуарами. Действительно, силе, хитрости, ловкости диких кошек может позавидовать каждый. Надменность, которую мы читаем во взгляде своей ласковой любимицы, сродни величию, скрытому в прищуре льва. В царственной походке и плавных движениях Мурки угадывается величие ее африканского сородича. Поэтому каждый, кто гладит шелковистую шерстку домашней баловницы или играет ее пушистым хвостом, невольно вздрагивает, когда рука касается коготков, спрятанных в мягкой лапке. Наверное, кошки ни минуты не сомневаются в собственной смелости и способности дать отпор нападающему противнику. Однако однажды мне удалось стать очевидцем события, которое, скажем прямо, не составит чести нашим домашним гордецам.
Я люблю гулять по берегу реки. Здесь свежее воздух и дышится легче. Ветви старых осин длинными косами свисают к реке, почти касаясь воды. В густой кроне деревьев легко спрячется и птица, и зверь. Но это летом. А поздней осенью, когда на ветках только кое-где держатся засохшие листочки, глазу открывается унылая картина. В один из дней, проходя мимо одиноких осин, я вдруг услышала какой-то шум.
Шум доносился из переплетенных ветвей. Я подняла голову. Сначала не увидела ничего, но, приглядевшись внимательнее, заметила кота. Обычный серый кот с черными полосками на шерсти сидел на самой верхушке осины и тоскливо посматривал вниз. Время от времени он жалобно мяукал. Я удивилась: почему кот не слезает? Боится высоты? По-моему, для кошачьих, это маловероятно. Через несколько минут мне стала понятна причина Васькиной робости.
Вокруг него кружили сороки. Эти белохвостые разбойницы мешали коту спуститься с дерева. Сорок было несколько. Они подлетали почти к самой кошачьей морде и устрашающе верещали. Я думаю, Вася не испугался бы этих нахалок, если бы дело происходило на земле. Но кот забрался слишком высоко. Он попытался отмахнуться от сорок лапой, но едва не упал, потеряв равновесие. Сороки делали перерыв в своих атаках на кота и иногда отлетали в сторону, при этом оживленно вереща. Наверное, белобоки возмущенно обсуждали внезапное вторжение кота в их владения. Пока сорок не было рядом, Васька предпринимал попытки слезть с дерева. Заметив движение, разбойницы возвращались и снова начинали нападать. Бедный кот прижимал уши, закрывал глаза и вжимался в дерево.
Сколько это продолжалось, не знаю. Но, когда минут через сорок я снова проходила мимо осин, кота там уже не было. Он встретился мне у забора. Василий грелся на солнышке, жмурил глазки и умиротворенно мурлыкал. Я улыбнулась и отвела глаза: не хотелось смущать Ваську напоминанием его недавнего поражения.