Далеко набат по земле идёт,
А по всей Руси люд поклоны бьёт,
Разжигайся дух и гори в сердцах,
Дай нам силушку победить врага.
Смута
Ходит дума тяжкая от двора к двору,
Как семибоярщина предала Москву,
То, что царь Василий свергнут ими был,
И как против воли спрятан в монастырь.
Сигизмунды польские наводнили Русь,
Да корону русскую тянут на башку,
А на вольной Псковщине самозванца власть-
То Лжедмитрий тянется трон себе украсть.
Как настали смутные эти времена
Потерпела родина горести сполна;
На Москве пожарища полыхают вновь
И поляков лапища всё себе дерёт.
Попирают волюшку бедных мужиков,
Потоптали хлебушко, да бесчестят жён;
Страх и ужас носятся смутою в умах,
Да в защиту просятся бедные сердца.
Государство рушится, Русь идёт в полон,
Вера православная под угрозой – вон!
Малыми отрядами врозь, то тут, то там,
Вспыхнули восстания в разных городах.
Только сила верная на врага нужна,
Как такую, силушку, в людях отыскать?
Минин
Ходит вольно долюшка, да ни всё в обход…
Площадь Новгородская у святых ворот,
Стены монастырские крепостью стоят
И народ собравшийся слышит звучный глас.
От посадских вышедший, сам из мясников,
Ныне земский староста, кличет мужиков:
«То, как не заладилось ноне на Руси,
Надо всем нам стягивать туже пояски,
Встанем за отечество в этот трудный час,
Выйдем ополчением, как в беде Москва.
Владислав готовится сесть на русский трон,
Выгоним католиков из России вон,
Он до инквизиции очень, уж, охоч-
Точит в православие не любовь, а нож.
Соберёмся, братия, отстоим Москву!
Сборы средств для рати на себя беру»…-
В людях уважаемо мнение его,
Знают все как староста делает добро,
Споры разрешаемы, знает что по чём,
От того по званию от людей почёт;
И налоги с совестью, и порядок в град,
Знают все, что мудрая это голова.
Нет бы, кто противился, одобряет гул,
Похваляют Минина, как Кузьма дерзнул.
Пожарский
Первое ополчение, Москва в огне…
Живы в памяти события те,
Как Сретенку не сдавали,
Как Лубянку защищали,
Улицы и дома, где Дмитрий жил
Защищал с отрядом из последних сил.
Пока без сознания не упал
От тяжёлых ран.
А на ноге от раны большой
Не оправился до сих пор,
Вот и зовут его - хромой.
Рюрикович в двадцатом колене,
Начинал стряпчим*, да не особо преуспел в этом деле,
В опалу по навету при Годунове попал,
От двора удалили, южные границы защищал;
Да был доблестным воином, не имел страха,
Отправлен воеводой служить в Заральск.
Безупречной репутации был,
С лжецарями дружб не водил,
В боярских интригах не участвовал,
Василия Шуйского не предал,
Даже когда того постригли в монахи
от него не отрёкся
Верен всегда своему слову,
Крепко любит родину.
За эти качества Кузьма Минин
Его из всех воевод выбрал,
И шлёт послов в Юрино, родовое имение,
Чтобы князь Дмитрий возглавил ополчение.
А тот в задумчивости лоб трёт
Да слова решительного не найдёт,
Сразу согласиться не может-
В таком деле нужно быть осторожным,
Да и кто этот Минин не знает;
Сведения о нём собирает,
А послам и такая отрада,
Слово князя: «Подумать надо».-
А сам размышляет, мужик посадский
Пошёл поверх всякой власти,
Народ ободряет, ополчение собирает,
Что за человек, кто его знает?..
А когда всё разузнал,
То и согласие своё верное дал.
Патриарх
А семибоярщина упускает власть,
С ними не заигрывать в Русь пришёл поляк,
Войском восьмитысячным на Москве стоит,
Да повсюду тычется, что где утащить.
А бояре пользуют всё, что есть в Кремле,
Злато-серебро дерут от дворцовых стен-
Крошится и пилится, денег уже нет,
А оплату требует жадный интервент;
Остаются целыми лишь для Владислава
Скипетр державный, да шапка Мономаха,
А иначе и не моги,
С чем тогда он вступит в новые цари?
Да не хочет власти от него народ,
Слово патриарха он с надеждой ждёт.
Только на Руси нынче три патриарха-
От Лжедмитрия возведён Игнатий,
Тушинским вором поставлен Филарет,
Но самый непримиримый к новой власти Гермоген.
Патриарху не спокойно
От бесчинства поляков и их злой воли.
Он уже знает, что они
Хотят католичество на Руси привить;
А потому сотни грамот по стране шлёт,
Призывает в сопротивление и на борьбу народ-
Непримиримый противник новой власти,
И патриот русского государства.
Заканчивает грамоту словами такими:
«Везде говорите именем моим»-
А если гонца перехватывали с посланием сим,
То тут же он лишался своей головы.
По стране вспыхивают бунты и протесты.
Патриарх в своей кельи, как под арестом.
Да доносят боярам лазутчики,
Что ополчение в Новгороде лучшее,
Что войско растёт, и кто воеводой,
И что вот-вот выдвинутся походом.
Приступили к патриарху бояре,
Требуют предать Минина и Пожарского анафеме,
А он их благословляет,
А бояр и польский гарнизон проклинает;
И те его в темницу на овёс да водицу.
Но он и там борьбу не прекращает,
Воззвания свои к народу рассылает.
Сбор средств
А в Новгороде новые волнения,
Минин начинает сбор средств на ополчение,
Приносит все свои сбережения,
Деньги сына, жены украшения;
И требует от народа того же:
«Кто пожалеет малое- потеряет всё!»
Налагает на народ питинный налог-
Пятую часть от имущества всего,
Под арест, кто не согласен,
И всего имущества конфискация.
Пробовали с ним родственники
Вопрос решить по свойски,
А он в ответ пригрозил за то руки им отрубить.
А сколько денег всего надо
Не может себе и примерно представить-
В гарнизоне семьсот пятьдесят стрельцов,
Мало для такого дела бойцов,
Нужно большое ополчение,
А потому и хорошее обеспечение;
И приходит тогда решение ему
Деньги чеканить самому.
А на них ставит профиль царя
Феодора- государя,
Пусть он десять лет как упокоился,
Зато народ чтит его царское достоинство.
Ополчение растёт,
Народ изо всей Руси в него идёт-
Татары поволжские и сибирские,
Башкирцы и марийцы,
Удмурты и мордва,
Из них люди особые-
Профессиональные воины;
Из всех городов Руси
Бросивших полякам вызов.
Пожарский в Новгород прибывает,
Ополчение возглавляет.
А тут приходит скорбное известие-
Патриарх замучен голодной смертью.
Тогда войско поднимается
и на Москву выдвигается.
Монастырь
Поздняя осень, улетают птицы,
Тих и скорбен монастырь,
Через тёмные бойницы
Виден выжженный пустырь.
Колокольным долгим звоном
Провожают день и ночь,
Да в печали похоронной
Сердцу братьям не помочь.
Исцели, Святая Сила,
Всех оставшихся в живых,
Как здесь смертушка косила-
Что хлеба срезала их;
Жадно впитывают стены
Миренной жизни тишину,
Кровью политую землю
Не дадут топтать врагу.
Больше года отбивались,
Да не выдали оплот,
Братий тысяча осталась
Из трёх тысяч пятисот;
Смело выдержав осаду,
Голод, пуля- что возьмёт,
В монастырскую ограду
Не вошёл лихой народ.
До сокровищницы рвались,
А ещё хотелось им
Сделать для Москвы блокаду
С правом к северу земли.
Иноземцы и Лжедмитрий-
Все ушли от этих стен,
Оправляется обитель
От войны и ратных дел.
Славься Троицкая пустынь,
Стой и крепни монастырь!
Братьям тихая обитель
И оплот святой Руси.
Ополчение
Ополчение с каждым днём растёт,
Минин старается, делает всё,
Чтоб одеть их, обуть, накормить,
Да военному делу и дисциплине научить.
Чёткому исполнению приказов
И необходимой закалке,
Организовывает армию с нуля,
Пожарский от первого лица.
Поместная конница-
Основа русского войска,
В неё вступали с пятнадцати лет
И всю жизнь проводили в седле;
Лук и стрелы у ратников в уважении,
А пистоли, пищали и мушкеты в пренебрежении-
Показывают низкий статус владельца,
Отдают их холопам, как безделицу,
А сами берут колчан и лук-
Вот военное искусство покажется тут.
Пожарский армию собирает,
Только жителей русских земель принимает,
А командовать над ними приглашают
Искусных в военном деле иностранцев-
Офицеры шведские
Обучают ходить строем и стрелять метко.
А поляки сеют ужас и страх,
Русь разорена,
В Москве съестные припасы
Сгорели при мятеже посадском;
Да лазутчики приносят вести,
Что ополчение новое крепнет.
В Ярославле остановились,
Второй столицей его объявили,
Пусть войско наберётся сил,
Большое дело впереди.
А горожане и рады
Предоставить всё, чем богаты.
Когда под врагом Русь
От брата не отопрусь.
Отряд казаков стоит под Москвой,
Главным у них князь Трубецкой,
Да много от него ратников убежало,
Как у Пожарского оплата большая,
До пятидесяти рублей в руки-
Это вам не шутки;
А зависть- враг пострашнее поляка,
Вот какой-то воевода и пошёл в «атаку»,
Только не на врага,
А на своего земляка-
Что поделаешь, совесть княжеская
Не даёт гарантии человеческих качеств.
Да видать не впервой,
Много чему научил двор,
Гордая совесть вскипает,
На всех, кто ему мешает…
Пожарский хоть и князь,
Да не шибко хотят князья его признавать,
Не любит его двор,
А теперь во как пошёл,
И армию собрал
И командующим стал,
Да со всем управляется-
У-у-ух... воеводам это не нравится.
Как такого не усмирить?-
Высоко прыгнул, нужно осадить…
И решился один воевода
Показать урок для народа,
Как непокорных наказывают,
Когда они почтения не оказывают.
Покушение
На съезжем дворе пушки
Готовы к погрузке.
Пожарский в окружении людей
Осматривает их все.
Подводы ждут
Для отправки в Москву.
Людей вокруг много,
И разговоры всё с толком;
Никто не склоняется просто,
И есть среди них незнакомцы,
Да мало ли в Ярославле народа?-
Пусть себе ходят.
Занятый своим делом
Князь видит, как падает подручника его тело,
Весь в крови… непонятно что…
В спине нож…
Крики, шум, волнение,
Князя Дмитрия закрыло ближайшее окружение,
Эхом уходит в толпу: «Покушение!..»
И в ополчении недовольство растёт,
Четыре месяца войско ждёт,
Застоялись люди,
Пора в путь.
И разведка донесла-
Подкрепление ждёт Москва,
По Смоленской дороге
Движется обоз на подмогу;
А князь Дмитрий знает, что
Кремль взять очень сложно,
Только если голод не поможет…
Минин и Пожарский помолившись
На Москву вышли.
Икона
При ополчении икона всегда,
А история её такова:
Тридцать три года назад
Был в Казани пожар,
Сгорели здания все-
Церковь, дома и Кремль;
А отроковице Матроне
У которой тоже сгорел дом
Приснилась Богородица
И велела найти образ свой.
Утром девочка пошла
И на пепелище икону нашла,
А когда в церковь её со священником понесли
Два слепца шедшие на встречу прозрели;
От того и пошла молва,
Что икона эта открывает глаза,
Чтобы люди прозревали сердцами,
Да не жили в озлоблении
Себе и ближним во спасение.
А священника того звали Ермолай,
А ныне мученик Гермоген Патриарх-
Осталось в народе его имя,
Как Руси верного сына.
Казанская икона теперь в русском войске-
Буди с нами милость твоя, Богородица!
Кремль
А в Москве сумятица,
Дома разрушены, брёвна валяются-
Власть ходит железною нагою,
Начинается голод.
Бояре кто на что горазд
Пишут за указом указ,
Только никто их не исполняет,
А так, будто в игру играют;
А власть давно не у них в руках-
Готовится царствовать Владислав,
Польский гарнизон их охраняет,
А люди в городе изнемогают.
Бояре страшатся за свою шкуру-
Что-то ещё будет…
Гетман Хаткевич с обозом в пути,
Сможет ли он дойти до Москвы?
Если обоз не прорвётся-
Голод начнётся,
А там шестьсот возов-
Еда, бочки с вином,
Сапоги, оружие, одежда-
Их единственная надежда.
С колокольни Ивана Великого
Его уже видно…
Сражение
Сердце города холм
Окружённый кирпичной стеной,
Девятнадцать метров её высота,
Шесть с половиной толщина;
С площадками для боя
И узкими бойницами,
Дальше Китайгородская стена
В шестидесяти пяти метрах от холма.
Город окружён десятикилометровым кольцом,
С башнями по периметру и водяным рвом;
А с юга
Москва- река,
Последняя стена деревянная
С башнями и насыпью,
А подступы к ним
Прикрывают монастыри,
Оборонительные форпосты-
Их сигнал и Москва закрывает ворота
И становится Кремль
Самой мощной в Европе крепостью.
Пожарский об этом знает
И перекрыть любой ценой путь обозу решает,
Но важное опасение-
Таланты гетмана Хаткевича,
Ни одно сражение не проиграл,
И немцев со шведами побеждал…
Князь Трубецкой гонца присылает
Объединиться предлагает,
Но Пожарский помня покушение
К казакам не проявляет доверия.
Обозы польские переходят
Москву – реку по девичьему полю,
К Китай городу рвутся,
Показывают боевое искусство.
Лавина крылатых гусар
Несётся на русскую рать;
Вжимают их на улицы города,
Сражение на конях уже не возможно,
Люди слышат приказ Пожарского,
И продолжают бой, уже, врукопашную.
Они отчаянно нуждаются в помощи.
Трубецкой молчит…
Тогда его ратники
Не глядя на военачальника
Пошли на помощь своим
Сражаются на подступах Москвы,
Перевес назревает,
Поляки отступают.
Назавтра решающий бой,
Поляки идут стеной,
Гетман врывается в Город
У северных ворот;
Вводит телеги в Замоскворечье,
Из Кремля идёт гарнизон ему на встречу.
На церкви святого Климента свой флаг ставят,
Русские видя такое надругательство
В яростном гневе откидывают их назад!..
Хаткевич ближе к Кремлю не подойдёт, уже, никогда.
Минин просит
Три сотни конных,
Хотя те и дворяне,
Но решительность Кузьмы подкупает,
Встают под его начало,
Поляка гнать продолжают;
Минин храбростью своей войско зажигает,
А дерзновением покоряет.
Москву- реку переходят,
На поляков ужас наводят,
Те отступают в панике,
А Пожарский с ополчением атаку подхватывают.
Бросая артиллерию, знамёна и шатры
Гетман Хаткевич до Смоленска бежит,
Как писано- браду кусая зубами,
Царапая лицо когтями.
Эпилог
А поляки от голода
Открыли Кремлёвские ворота,
И вышли со всеми людьми,
А среди пленников прочих
Отрок Романов Михаил;
Шестнадцати лет от роду,
Бог уберёг его от смерти голодом,
Чтобы положить начало
Новой царской династии.
Минина произведут в думные дворяне,
А Пожарского в знатные бояре,
Будет он разбирать разбойные дела,
Да налаживать на Руси почтовую связь;
А Минин встанет у дел,
Которые лучше всего умел-
Помогать государю
Пополнять государственную казну.
Пути их разошлись,
Но в народной памяти
Они
Одно имя.
***
____________________________
стряпчий*- должность при дворе,
с 15 летнего возраста, подавать платья царю.