Художник Константин Крыжицкий имеет происхождение из зажиточной польской купеческой семьи. Получив общее образование в Киевском реальном училище, посещал рисовальную школу Н. И. Мурашко (1875—1876).
В 1877 поступил в Императорскую Академию художеств, где занимался в пейзажном классе под руководством профессора барона М. К. Клодта. Окончил академический курс в 1884 году со званием классного художника I степени и с малой золотой медалью, присуждённой ему за картину «Дубы». Повышен в степень академика (1889).
Избран действительным членом Академии художеств (1900).
С 1884 по 1906 преподавал рисование в Николаевском сиротском институте.
Работал не только маслом, но и акварелью, и карандашом, черпая мотивы для своих пейзажей преимущественно в природе Киевской губернии и окрестностей Петербурга.
Большинство его картин появлялись на ежегодных академических выставках начиная с 1879 года, а акварелей — на выставках Общества русских акварелистов, деятельным членом которого он был с момента его основания.
Был одним из организаторов (а с 1908 года — председателем) Общества художников имени А. И. Куинджи. Работы художника хранятся в Государственном Русском музее.
Лучшими из его многочисленных произведений считаются следующие: «Гроза собирается» (1885), «Перед полуднем» (1886), «Зелёная улица» (1887), «Хутор в Малороссии» (1888), «Жар свалил, повеяло прохладой» (1889), «Лесные дали» (1889; была приобретена императором Александром III), «Майский вечер» (1886).
4 (17) апреля 1911 года покончил жизнь самоубийством. Похоронен на Смоленском православном кладбище Санкт-Петербурга. Надгробный памятник ему был изготовлен его подругой Марией Диллон (от памятника к 2020 году сохранилась только гранитная скала, а бронзовая скульптура после 1917 года была переплавлена)[6].
В 1911 году в Санкт-Петербурге и в 1913 году в Москве прошли его мемориальные выставки.
За годы своей жизни художник написал более четырёхсот картин.
Причиной самоубийства, считается травля со стороны недоброжелателей. Крыжицкого обвиняли в плагиате: якобы он выставил картину, похожую на другую, ранее написанную художником Яковом Броваром. Всему виной стала фотография, использованная в процессе создания картины, которую Константин Яковлевич сам же и сделал в Беловежской пуще за двадцать три года до того. Ею же мог воспользоваться и Бровар, так как фотография была в свободной продаже. Идентичность картин заключалась только в том, что на них было изображено одно и то же дерево. История с обвинением в плагиате и поднявшаяся в прессе полемика страшно потрясли художника, что привели к трагическому финалу.
