/Кот попросил по четвергам его статьи публиковать. Один раз разрешили.../
Бабуля телевизор смотрела, а я лежал у батареи, ноги грел. Уверен, что ноги с голоду мёрзнут. Пять раз всего в день ем! Это же прямо издевательство!
А по телевизору программа какая-то началась. Ой, ребята, прямо дурная программа – вообще не про еду. А я только про еду люблю. А эта – "Модный приговор" называется.
По большому счёту, я зря время потерял. Сейчас расскажу.
Там посередине сидит странный мужик весь в каких-то рюшах, как наш диван. Руками машет и хихикает всё время.
Рядом тётенька, которая тоже во весь рот улыбается. Румяная такая, бровастая, как баба на чайник.
Я уж подумал – юмористическая передача, раз весёлые они такие. А потом ещё одну тётю показали. Та не улыбалась, а кривилась всё как-то...
Я таких называю селёдками. С селёдкой – с ней ведь как? Пахнет вкусно, но не выпросишь, мол, "солёная – тебе вредно".
Потом выходит какой-то дядька замухрышечный в пиджачке с чужого плеча. Таких дядек у пивных ларьков подбирают, отмывают, кодируют, на работу пристраивают, потом их увольняют, они пьют горькую, их опять отмывают, кодируют, на работу пристраивают...
Потом плюют: кота подбирают и отмывают. Так вот, мужик выглядит так, словно его где-то между кодированием и устройством на работу поймали и на передачу привели.
"Диван" опять заулыбался, говорит:
– Вот он, наш крестец!
Но тут бабуля меня погладила и озвучила то, что я, в принципе, и думал:
– Смотри-ка, истец он! Сам-то какой замухрышечный...
Так вот оно что – истец!
А вообще "крестец" ему больше подходило...
Ну, этот истец-крестец и говорит по-деловому так:
– Надоело, что она за собой не следит, вообще руки опустила, не наряжается...
Ну правильно, думаю, у неё трое котят, и ты постоянно у ларька ошивающийся... Тьфу, то есть – трое детей. Когда ей наряжаться-то?
А мужик не унимается:
– Чувства у меня к ней почти пропали! Совсем запал иссяк!
Я тут заинтересовался даже, поближе подошел к телевизору, любопытно же, кто там и куда у него запал... Я медицинские программы тоже люблю, хоть они и не про еду.
Короче, иссяк у него куда-то там запал. Но даже если близко рассматривать, то не видно куда.
Тут мужик, который Диван, говорит, что сейчас проблему будем решать... Ну и начинают тут жену этого закодированного с запавшим иссяком показывать.
Она хоть бы языком, что ли, умылась: шерсть грязная, жирная, одёжка какая-то на ней плохонькая натянута.
Тут бабуля наша говорит:
– Им специально, наверное, деньги платят, чтобы всё самое старое и ужасное надевали.
Я отвечаю:
– Ага, и умываться не дают. Даже лапой и языком.
Бабуля:
– Ты что орёшь-то опять? Я тебя вот только кормила!
– Да я не про еду! Я о программе твоей!..
В принципе, бесполезно беседу поддерживать. И не понимают, и жрать не дают.
А между тем, тёткины шмотки перебрали, кто головой покачал, кто поржал. Интересно, они на программу так с чемоданами и приехали? Или у них эти шмотки на программе уже заготовлены? Килограммов пятьдесят, наверное, рассованы по мешкам.
Потом реклама была. Кота Бориса показывали. Терпеть его не могу. Из грязи – в князи. Ни породы, ни таланта. По блату явно в ролике сняли. Тётки-телевизионщицы кот. Может, вот той Селёдки как раз...
Дальше якобы та затюканная тётя, жена иссяка, из магазинов вернулась. Ходит, показывает, чо купила. Одна кофточка, в принципе, ничего, на вид мягонькая. А муж её глазками хлопает, галстук поправляет. Видно, сообразить пытается, за чей счёт шоппинг.
Потом Диван говорит – мол, теперь к стилистам её отправим.
Не знаю, кто такие. Надеюсь, это не ветеринары и ничего страшного там не будет.
А потом тётя как вышла! Ребята! Это явно ветеринары были!
Шерсть на голове ей отрезали и дыбом поставили. Лицо все разрисовали так, что у мужа её, со страху, видать, вместе с иссяком глаза начали западать.
Кепку ей зелёную надели. На ноги – штаны широкие и кроссовки здоровые, белые такие. Сумку фиолетовую ей в руки дали, на плечи – плащ полосатый, как матрас.
Мне больше всего кроссовки понравились. В такие кроссовки хорошо вечерами в тёмном коридоре наделывать. Не знаю, почему так говорят – "наделывать", – просто бабуля всё время кричит:
– Ах ты, гад рыжий, опять тут наделал!
Потом тётка ещё раз вышла. По-моему, в пододеяльнике. У нас пододеяльник есть такой расцветки. И на таких каблуках, что я думал, она до зеркала не дойдёт, в пододеяльнике запутается и свалится. И поясок у неё выше талии над пузом завязан. Красиво. Как у докторской колбаски. Так что лично мне образ приглянулся, Дивану, кстати, тоже.
Та, что здоровьем пышет, бровастая и румяная, тоже глаза выкатила от восторга.
Ну а в конце тётя в платье блестящем вышла. Приятный такой блеск, как у кильки.
И её муж к ней сразу с букетом побежал, обниматься полез. А тётка прослезилась, шепчет ему что-то. Наверное, обещает денег дать на лечение иссяка.
А потом голосовали, кто одежду лучше выбрал. Но я уже не смотрел. Бабуля на кухню пошла, а я за ней побежал – вдруг пожрать дадут...
И напоследок вам откровения от меня: когда мы мяукаем, чтобы вы открыли дверь, мы не хотим входить или выходить, мы хотим, чтобы вы вышли из комнаты и не мешали!
А вот тут не кота статьи, но смешно:
Хотим сыну куртку на осень купить. Дай, думаю, посмотрю, что модно нынче для парней. Ну, нееееет!
Смотрю брендовые сумки: осьминоги, мочалки, авоськи. Я к такому не готова, я - нищая и немодная