Пушкин был в Москве, знал, что будут твориться разные безобразия. И поехал в Тарусу. Там был один поэт, который в этом смысле стихи написал. Там очень чистый, чистый воздух. И вдруг Пушкин приехал. Он не был сразу в бешенстве, а надо было остановиться, сделать паузу. У него очень странное было состояние. Что- то такое в нем бродило и перекручивалось, и он был какой- то внутренний недотепа. У него было такое чувство, что он в душе врет - просто не видит, чего говорит. Вдруг подходит к нему как- то раз человек и говорит: "Александр Сергеевич, вас тут обругали". " И что?" - спрашивает Пушкин. " Как - что? Расстрелять вас решили". " Кто?" - спрашивает Пушкин. " Жандармы". " Кто?" - спрашивает Пушкин. " Жандармы", - говорит человек. " Почему?" - спрашивает Пушкин. " Убрать вас решили". " А вы, собственно, кто?" - спрашивает Пушкин. " Я Владимир Ильич Ленин". Пушкин вздрогнул и сказал: " Вы?" " Я", - говорит Ленин. " Как вам не стыдно?" - спрашивает Пушкин. " А чего мне стыдно. Я говорю то, что есть на самом деле". " Но у вас нет такого права", - говорит Пушкин. " Что значит " нет такого права"?" - спрашивает Ленин. " Я член Союза писателей", - говорит Пушкин. " Плевать на то, кто вы там. Я вас в глаза не видел", - говорит Ленин. " И как вы смеете оскорблять великого русского поэта?" - говорит Пушкин. Ленин страшно покраснел и сказал: " На будущее, Александр Сергеевич, вам советую запомнить. Когда вас оскорбляют - это значит, что вами пытаются воспользоваться". " Я вас ни в грош не ставлю", - сказал Пушкин. Ленин улыбнулся и пошел дальше. " Что- то он сегодня слишком веселый", - подумал Пушкин и медленно пошел в другую сторону.
На площади Пушкин взял газетный листок со строчками из стихотворения: " Отвори мне темницу, демон, дай мне волю, я готов служить тебе", и попытался перечитать его по складам, но из этого ничего не вышло. Тогда он скомкал бумажку и выбросил ее в мусорную корзину, потом отправился в кафе и выпил там чашку черного кофе. Вдруг он услышал далекий звон колокола и, оглянувшись, увидел приближающуюся со стороны Кремля, из- за Спасских ворот, черную карету с четверкой вороных. Коляска подъехала и остановилась перед кафе. Из нее вышел невысокий человек в генеральском мундире, с двумя звездами на эполетах, с бакенбардами и с блестящей лысиной. Это и был великий князь Николай Николаевич. Он отдал фуражку стоявшему рядом жандармскому капитану, отдал стремянный повод двум казакам и, тяжело ступая, направился в кафе. Николай Николаевич сел за соседний столик и внимательно поглядел на Пушкина. На лице у него было недовольное выражение. Он положил в рот орешек и быстро разгрыз его острыми белыми зубами. Когда он разжевал орешек, все его лицо стало выражать крайнюю степень неудовольствия. Он нахмурил брови, покачал головой и что- то сказал сидевшему рядом адъютанту. Адъютант встал и вышел из- за стола. Вскоре он вернулся и подвел к столу Пушкина двух молодых людей. Это были два жандарма, которые, видимо, ехали вместе с Николаем Николаевичем в карете. Один был высокого роста, с черной бородкой, в военной форме с погонами капитан- лейтенанта. Второй — небольшого роста, с эспаньолкой, в черном сюртуке, с выпуклыми усами, в легкой белой фуражке и белых перчатках. Он был вооружен большим кривым турецким ятаганом.
Пушкин с презрительной миной оглядел офицеров. Жандармский капитан заметил его взгляд и спросил: « Господин Пушкин?» — « Так точно». — « Это ваше сочинение?» Пушкин увидел у него в руках тетрадку в сафьяновом переплете, обернутую белой бумагой. « Мое, — ответил он, — а что?» Капитан раскрыл тетрадку и начал читать: "У царя Николая I под Полтавой стоял Потемкин. Он постоянно выпивал за обедом и часто кричал на офицеров. Во время Полтавской битвы он обозвал одного из генералов Австрийской армии « хреном». За это был повешен".
Жандармский капитан закрыл тетрадь и вопросительно поглядел на Пушкина. Пушкин пожал плечами. Капитан положил тетрадь на место и спросил: « Пушкин, а где вы в своих сочинениях выражаете чувства?» Пушкин снова пожал плечами. Капитан повернулся к другому жандармскому офицеру и указал на Пушкина: «Надо его расстрелять». Второй жандармский офицер поглядел на Пушкина и сказал: « Он, действительно, бездарный и несносный человек. Очень надо его расстреливать». Третий жандармский офицер повернулся к Пушкину и спросил: « Вы что, педераст, или гомик?» Пушкин пожал плечами. « Тогда вас надо расстрелять», — сказал четвертый жандармский офицер. « Вы все идиоты, — сказал Пушкин, — я вам покажу, что я не педераст, а просто мудак». Он повернулся и вышел из зала.
В коридоре к нему подскочили пятеро офицеров из Третьего жандармского полка, схватили его под руки и выволокли на улицу. Там Пушкин стал поносить жандармов неприличными словами, но офицеры из Третьего жандармского избили его прикладами и бросили в черную машину без опознавательных знаков. Машина умчалась в неизвестном направлении. Через несколько минут Пушкин пришел в себя и понял, что его везут к Дантесу. Через некоторое время автомобиль остановился, дверца открылась, и Пушкина вывели наружу. Дантес сидел в белой шубе за круглым столом и курил сигару. Увидев Пушкина, он встал и поднял руку с пистолетом, целясь Пушкину в живот. Пушкин вздрогнул, хотел убежать и понял, что не может этого сделать. Дантес выстрелил, и пуля прошла мимо. « А- а- а!» — закричал Пушкин. Дантес выстрелил еще раз, и Пушкин упал. Потом его поволокли по снегу и бросили в сугроб. Дантес подошел, вынул из кармана пистолет, поднял его и выстрелил в Пушкина еще раз. Пуля попала ему в грудь. Пушкин чуть приподнялся и произнес: « Дуэль не состоялась». И умер. Был март, шел снег. Дантес сорвал с Пушкина черный цилиндр, расшитый золотом, и надел на голову. « Вот так, — подумал он, — из- за какой- то подлости два лучших века России сгорели в огне браунинга».
( Со временем Пушкин был забыт, а эта фраза несколько раз употребляется в различных произведениях, чтобы обозначить непереносимость того или иного литературного явления.)