Как показать дикую яростную природу женщины? Как отобразить прерии, которые она носит в себе, эту бушующую энергию, готовую вырваться в любой момент? Ее можно спрятать, но нельзя подавить. Это как попытаться скрыть огонь в бумажном мешке. Удалось ли художникам поймать этот момент через творчество?
Один из вариантов – через образ колдуньи. Некий стереотип в изображении ведьм задал Дюрер, они у него либо голые и развратные, либо злобные и на козле. Так и рисовали долгое время, потом еще Брейгель добавил в экспозицию тему котла на огне. Этот ведьминский образ прочно закрепился в искусстве, хоть были и редкие смельчаки, кто видел в колдуньях некоторые проблески интеллекта и любопытства. Например, Бартоломео Гвидобоно, итальянский специалист по ангелам и божественным сценам, который изобразил свою ведьму как игривое существо, ангельское и обворожительное. Интересно, что он написал эту картину в 1690 году, когда в Европе еще вовсю жгли и топили за связи с неизведанным.
Ведьмы в те времена – это то, что ассоциируется с темными силами, демонами, с чем угодно, только не с внутренним миром людей. Первый звоночек на тему «в нас всех это есть» поступает в конце XVIII века. Швейцарский художник Генри Фюзели вскрывает запретную для искусства область ночных страхов. Он сажает на женщин инкубов – совращающих демонов, и тем самым показывает, как выглядит подавленное желание и страх перед ним. Фюзеля считали то ли гением, то ли безумцем, но он явно был «на волне». Репродукция одной из его картин висела в приемной Зигмунда Фрейда.
Большой шаг в сторону взгляда на женщину как на существо многосложное и многодивное сделали прерафаэлиты. Они вскрыли в ней варварское, звериное начало. Одним из воспевателей этого нового взгляда на женский мир становится Фредерик Сэндис. Его женщины взбалмошные, страстные, роковые, чувственные, чаще всего, с рыжими волосами, такие бестии в прямом смысле.
Данте Габриел Росетти тоже часто пишет рыжеволосых женщин, а кроме того, в его работах активно присутствует идея о красоте женской души. На картине «Сивилла Палмифера» изображена пророчица, в руках у которой пальмовый лист, символ духовного начала. Мы видим спокойное светлое лицо, выражающее духовную красоту. Почти для всех картин ему позировала Алекса Уайлдинг, о которой ассистент Россетти, Данн, писал: «У нее было очаровательное лицо, полное неподвижного, мягкого, мистического покоя... Но за ее внешне безмятежной наружностью скрывается глубокий колодец чувств...»
И ведь правда – чем отличается ведьма от ведуньи, колдунья от целительницы? Целители невозмутимы. Это люди, которые углубляются в изучение тончайшей взаимосвязи вещей и выходят за рамки собственных эмоций к коллективному бессознательному. Они проводники.
Сейчас мы все немного ведьмы, мы покупаем травы и снадобья, которыми поддерживаем жизненную силу и регулируем внутренние процессы. Мы занимаемся йогой, носим платья, танцуем с распущенными волосами и самыми разными способами проявляем свою архетипическую натуру. Ведь внутри мы дикие и чувственные духовные бестии, которые знают, что всякая эмоция может быть страшным зверем, а может быть добрым помощником – вопрос в том, как мы ее воспримем.