Зима раньше ложилась рано. На Покров, 14 октября, всегда выпадал снег, а к Октябрьским праздникам (7 ноября) всегда устанавливались устойчивые морозы; в деревне резали свиней.
Свиные туши лежали на досках, их смолили паяльными лампами, потом обливали кипятком и накрывали тряпками - отпаривали. После этого начинали скоблить ножами. Я с любопытством вертелась вокруг, и часто мне давали погрызть , прожаренный паяльной лампой, хвост или кусок уха. Ничего вкуснее не было.
Во времена Хрущёва, когда с каждой забитой свиньи нужно было сдать государству шкуру, Свиньям предварительно ставили под рыло отруби, чтоб они, хватанув воздуха с отрубями, не могли визжать при забое.
Сдавать государству нужно было всё: яйца, мясо, шкуры, молоко, шерсть. В народе ходил такой анекдот: " В музее стоит скелет и табличка - КОЛХОЗНИК. Почему? - Так он шкуру, мясо, яйца, шерсть сдал. Остался один скелет.
Но люди как-то приспосабливались; во всех домах солили сало. Его обваливали в соли с чесноком и складывали в фанерные почтовые ящики. Очень вкусное было , принесённое с морозца , пахнущее чесночком,тающее во рту сало с горячей , круглой картошкой.
Мяса на зиму заготавливали много: резали подтёлка, двух, трёх баранов, рубили гусей. Говядина и свинина, пересыпанные снегом, лежали в бочках в кладовой, А бараньи туши висели под потолком в той же кладовой.
Помню такой случай: мы потеряли кота; его долго искали, пока не нашли замёрзшим внутри бараньей туши. Просто: когда кот залез внутрь туши и нажрался мяса,,он не смог вылезти обратно. Там и погиб.
Тут же , в двухведёрной кастрюле, лежало намороженное кружками, молоко. ( Зимой, перед отёлом, корова не доилась, и молоко заготавливали заранее). Куриные яйца, пересыпанные золой, стояли в эмалированном ведре на кухне.
Дни становились всё короче, ночи всё длиннее, но после Николы зимнего день начинал прибывать "по воробьиному шажку".
Вечерами вся семья собиралась стряпать пельмени, когда не хватало скалок, сочни катали стеклянными бутылками. Пельменей делали много, морозили и хранили в холщовых мешках.
После Нового года праздновали Рождество Христово. Мама варила студень, тоже в ведёрном чугуне. Я любили грызть бабки, при разборе холодца. Холодец вкусен как сам по себе, так и с квасом и хреном.
На Старый новый год и Святки ребятишки собирались гурьбой и ходили "засевать" и "христаславить". Приходили в дома , сыпали на пол зерно, пели: "Сеем, сеем посеваем, с Новым годом поздравляем, открывайте сундуки, доставайте пятаки...." Люди давали всякие угощения и монетки. На полученные таким образом деньги я всегда бежала в книжный магазин, который назывался "Кагиз" и покупала книжки ( но об этом чуть позже) .
Зима приносила не только радости. Зимой тяжелее было управляться со скотиной. Воду носили из колодца на коромысле. В дни, когда не дул буран, коров гоняли поить на колодец.
Возле колодца стояла колода ( выдолбленное из целого бревна корыто), нужно было при помощи "журавля" налить пять- шесть вёдер воды в колоду, чтобы напоить корову и подтёлка. Напившись они бежали домой, в сарай. А мне нужно было налить два пятнадцатилитровых ведра воды и принести домой. Правда-иногда воду привозил брат, во фляге на санках.
Никакого водопровода и канализации и в помине не было. По нужде зимой бегали в сарай, так как дощатое строение, используемое летом для этой цели, заметало напрочь. Ночью всей семьёй ходили в ведро. Не зря говорится: "Куда у вас в деревне можно ночью сходить? -- В ведро." Когда мы были поменьше, то прямо босиком выскакивали для этих дел на снег около крыльца. А , став постарше, одевали "пинетки" ( огромные старые валенки с обрезанными голенищами) и бежали в сарай.
Мама всю зиму пряла шерсть и вязала варежки и носки. Потом их катали на стиральной доске, в кипятке,в корыте, натирая хозяйственным мылом. При такой большой семье рукавиц и носков требовалось великое множество, тем более что постоянно кто-нибудь, что -нибудь да терял.
Всё остальное стирали, нагрев в печке воды, в большой, жестяной ванне, Натирая бельё на доске тем же мылом. Сушить вывешивали на улицу, на мороз. Бельё застывало на верёвке "колом, но после двух дней становилось мягким, вымораживалось. Иногда, когда его начинали снимать с верёвки, оно ломалось (но редко). Запах принесённого с улицы белья - это неповторимый аромат. Зимой, из-за удалённости колодца стирали редко: один, два раза в месяц.
Мне всегда хотелось научиться вязать, но маме особенно объяснять было некогда. Она объяснила несколько раз, а потом я украдкой взяла на печи её вязание и связала петли с нескольких спиц на одну.
Обнаружив такое самовольство, меня ударили испорченной работой спицами по голове. Но я не успокоилась, вязать научилась. И с тех пор не помню себя, чтобы я чего-нибудь да не вязала. ( Говорят, что у ведьм всегда по всей хате нитки, как паутина; вот у меня именно так и есть).
Если зимой, набегавшись на улице, мы простывали,нас лечили кипячёным молоком с бараньим жиром, заставляли дышать под одеялом над варёной, нечищеной картошкой,грели на печи или насыпали горчицы в носки.
Да я и не помню случая, чтобы мы серьёзно болели. Только один раз брат, прибежал в мороз из бани, накинув на голое тело телогрейку, и заболел воспалением лёгких , тогда его отвезли на телеге в больницу.
День прибывал, солнце добавляло к сиянию мегаватт, и 15 февраля наступало "сретение". Бабы говорили: - Зима с летом встречается. Если в этот день было тепло, то ждали ранней весны, и огорчались, если было наоборот.
Февраль, немножечко, простужен,
Ворочается, греет бок.
Но голубь пьет уже из лужи.
Из крошечной. Всего – в глоток.
А по дворам:ликует солнце
Бушует, льется через край…
И эхом в каждое оконце.
Где настоящее – узнай.
Тепло впитаю каждой клеткой.
А, вместо терпкого вина,
В бокале- микс весны и лета.
Пью с удовольствием...До дна.