Уходящий год всё больше убеждает меня в безальтернативности социал-демократии ради нормального социально-экономического развития в нашей стране. Мыслей хватит на несколько статей, так что попробую тезисно набросать свою позицию.
Не потому даже, что ультраправолиберальный¹ девиз «спасение утопающих — дело рук самих утопающих» не работает здесь. Хотя и поэтому.
Не потому даже, что без борьбы с социально-экономическим неравенством очаг напряжения будет тлеть в любом случае. Хотя и поэтому.
А потому, что число богатых не станет больше в качественном смысле до тех пор, пока в России не возьмутся за социал, столь ненавистный в известных кругах.
Сделаю страшное признание: в отличие от большинства левых, меня не тяготят олигархи и вообще страта очень обеспеченных людей. Много раз говорил и скажу снова, что я не против сверхдоходов и миллиардных состояний как таковых.
Но вот какое дело. Деньги нельзя заработать с нуля. Никогда. (Не слушайте инфоцыган с бизнес-тренингов.) Сломанный социальный лифт так и будет стоять на месте. В мегаполис ради самореализации уедут дай бог сотни, в Москву — десятки, смогут чего-то добиться в пресловутой Москве — вообще единицы. Москвацентризм сегодняшний, а то и последних многих десятков лет — это не социальный лифт. Декларируемся поддержка малого и среднего бизнеса — это не социальный лифт.
Сколотить капитал невозможно без прозрачных институтов. Бизнес — он не только про налоги и инвестклимат, он ещё и про финансовую защиту для предпринимателей с топ-менеджментом (чтобы не остаться без штанов) и про понятные правила игры.
В странах с мощным по российским меркам социалом внезапно выше число миллиардеров. Миграционные потоки не оскудевают в США и Европу, даром что мир по-прежнему в стадии глобализации и число транснациональных корпораций растёт.
Социал(-ка) ведь подразумевает вовсе не поборы на непонятно что под благими намерениями. Социал — это вложения в человеческий капитал, между прочим.
Банановые республики с праволиберальной «этикой» дикого капитализма интересны только ещё более бедным соседям, а на сдачу — частично тому же глобальному капиталу, которому нужны рынки труда с максимально дешёвой рабочей силой. И то, такой тренд сходит на нет постепенно. Никакие легенды о якобы чрезвычайно низком налогообложении в России не способствуют притоку сюда корпоративных налоговых резидентов.
В том, что касается экономической этики, наша страна безнадёжно отстаёт от цивилизованного мира на десятилетия, если не больше. Какие-то абсолютные основы экономики тут попраны от А до Я, а понятие базовых экономических институтов вывернуто наизнанку; массовой финансовой грамотностью не пахнет совсем.
- Банковский сектор — это не столько и не сколько отмывочная и кредитно-карательная инстанция, сколько неотъемлемая часть экономических процессов и та самая финансовая защита для собственников капитала. Тут тем паче можно рассуждать бесконечно и про банки, и про их роль в социальном климате, и про монетарную политику вообще.
К тому же здоровое общество нельзя построить с помощью противоестественного, отрицательного отбора.
Так неравенство лишь усугубится. Благополучные слои населения продолжат богатеть, самую малость прирастая за счёт тех, кто вписался в систему, примазался или сумел совершить подвиг. Уязвимые же слои продолжат безмолвствовать. Бизнес, который взлетел, а не зачах, — он по своему определению авантюрен, по природе своей: найти свободную рыночную нишу, придумать востребованный продукт, на который будет спрос, создать нечто инновационное на фоне других. Но эта авантюра не должна оказываться авантюрой в квадрате—кубе и вырванной из социального контекста.
Дедушка Маркс утверждал, что политика — производное от экономики. Однако и экономика — в известной степени производное от социала, человеческого капитала. Капитал финансовый делают люди.
Как бы кому-то ни хотелось испохабить весь смысл социальных обязательств, саму суть налогов, гражданского контроля, государственности, солидарности... В методичку про ленивый русский конформизм с фольклорным Емелей на печи лично я и подавно не верю. Денег мало не бывает, а соцзащита — не враг частной инициативы, как бы ни пугали этим публику праволиберальные кликуши, оправдывая статус-кво и сегодняшнее неравенство. Интересно даже, из какой антикварной беллетристики взяты эти убеждения, которые слабо коррелируют не то что с зарубежной реальностью, а с подлинными бизнес-историями. Ибо вслед за первым заработанным миллионом возникает желание поднять ещё 10, после 10 — 50, а то и 100.., пока не упрёшься в собственный потолок.
И ведь повторять путь Запада всё равно придётся. Это неизбежность. Это осознанная необходимость для самого капитала, коему для развития и роста нужна не анархия и слепая вера в рыночек, а надобны институты и юридические гарантии. Делать социальные лифты не для избранных и самых прожжённых жизнью карьеристов, а... для всех. Уповать не на индивидуализм, но на то, чтобы частная инициатива возникала благодаря, а не вопреки обстоятельствам. Невидимая рука рынка устанет от того, что рынок сей неплатёжеспособен из-за низкой покупательной способности населения (нет денег). Любой разумный папуас устанет выживать у себя в банановой республике и свалит туда, где тише, спокойнее и сытнее. Потому что ошибка выжившего в действии — когда нет инфраструктуры, то успешного успеха добиваются и создают бизнес-империи единицы, единицы самых стойких, удачливых и находчивых.
Папуасов не я придумал из головы, вот почитайте мнение Джозефа Стиглица, нобелевского лауреата по экономике, хоть целиком перепечатывай: турбулентность в экономике стимулирует население уезжать в лучшие страны.
И не то чтобы это гуманистический путь именно Запада клятого-расклятого. Таков путь большинства стран, считающихся развивающимися или менее развитыми. Типология не моя, термин достаточно устойчивый, признанный ООН, Всемирным банком и другими авторитетнейшими организациями.
Экономика — это чаще всего стратегия, но не тактика. Игра в долгую, но не быстрый куш. История не одного дня. А значит, всё то, от чего у нас принято отплёвываться: осёдлость, поколенческая преемственность, институт репутации, фундамент долгосрочного развития, более инклюзивная среда, снижение классовой ненависти, уважение к капиталу, коему не потребуется окружать себя эшелонированной охраной и посещать исключительно места VIP-класса...
Не о том речь, чтобы ограбить богатых и экспроприировать их прибыля в пользу абстрактного общего будущего блага. Но о многострадальных инвестициях в социал, в человеческий капитал и инфраструктуру; про источники таких вложений стоит поговорить отдельно, впрочем. И о гражданственности, как высокопарно бы ни звучало, чтобы зона комфорта не заканчивалась на пороге собственного жилья/кабинета. Чтобы гению не пришлось тратить свой талант, доказывая элементарное — что он человек, а не существо второго сорта, ибо родилось не там, выглядит не так, образовано не эдак...
Папуасы, банановая республика, компрадоры. Все три звена здесь лишние, если нам нужно комплексное развитие. И если нам нужны новые Биллы Гейтсы.
¹ Про феномен т.н. правого либерализма много раз писал у себя в телеграм-канале. Суть в том, что, как понятно из текста выше, либерализм выступает за свободу личности, социальное равенство и демократию, а левые — это необязательно сторонники авторитаризма, активного вмешательства государства и отчуждения частной свобод в пользу якобы общих целей. Но так как в нашей стране левый фланг был монополизирован коммунистами, которых можно причислить к ультралевым, то либерализм присвоили себе правые под флагом рыночных свобод, частной инициативы и предпринимательского духа. Всё бы ничего, вот только приняло это карикатурную форму, настолько, что среди праволибералов нашлось немало... обычных консерваторов, кои резко против фундаментальных социальных реформ, зато возвели тут культ индивидуализма и личной гиперответственности. Фактически превратившись в тривиальный виктимблейминг — навешивание ярлыков на других людей вместо того, чтобы серьёзно взглянуть на [их] проблему. «Сам виноват; ищешь себе оправдание; надо просто больше работать, а не завидовать и мечтать о кренделях небесных; ох уж эти русские ленивые задницы!!!» Другая часть праволибералов свято верит в невидимую руку рынка, та, мол, всех рассудит, а государственные институты (прежде всего — социальные обязательства) пора упразднить, и на 1/7 суши непременно наступит капиталистический рай.