Любое понятие вызвано необходимостью определить нечто еще не названное до сих пор и отвечающее на запрос общества.
Запрос на такое понятие значит, что общество и человек без этого чувствует некое давление, ощущаемое как несвобода. Это и вызывает потребность в определении некой противоположности.
Каждое понятие вычленяет из бесконечной действительности, нечто в определенных рамках, это есть некое ограничение и другая несвобода, по конкретности определения.
Логично задать вопрос: Кто стремиться освободиться от несвободы? Наверное тот, кто внутренне ощущает себя рабом.
Недаром, даже сейчас, в языках сохранившихся уединенных племен нет такого понятия ибо нет в этом потребности, вероятно из-за большей гармонии с природой и сами с собой.
Мы забываем различие свободы в материальном мире и духовную свободу.
Духовная свобода часто существует несмотря, а часто вопреки, внешнему давлению и тогда заключенный оказывается свободнее тюремщика.
Личный тюремщик есть у каждого из нас - это наше тело. Оно постоянно требует себя ублажать и любит напоминать, что мир якобы создан и существует только для этого.
Вроде люди хотят свободы, но если проследить то, в конечном итоге, это сводится к свободе выбора все более изощренных ублажений тела.
Причем, в большинстве случаев, это маскируется заботой якобы о духовном развитии, правда потом, после победы, в будущем.
А пока можно пользоваться теми же методами, как и противники, а точнее соперники, нечестно пользующиеся благами созданными всеми.
Естественно после торжества справедливости они недостойны завоеванных свобод, считай благ (Да здравствует их несвобода!?).
Возникает еще одна нескладушка. Как в условиях заведомой еще большей несвободы и отсутствия сегодняшних удобств гении человечества умудрились создавать свои шедевры ?
Большие, часто надуманные, свободы современности и наличие теплого туалета привело к взрывному росту гениев ?
Нет, больше стало только "грамотных" потребителей, что обусловлено перепроизводством всевозможных вещей, практическая необходимость которых часто также надумана только потугами создать новые сегменты рынка.
Такие потребляющие индивидуумы понимают борьбу за свободу как борьбу за свободу безудержного потребления, оставаясь в тюрьме своего тела и видимого мира.
Это нечто из области самооправдания убийцы, позволяющему ему жить дальше, оставаясь прежним.
Выход за пределы такого подхода требует большой внутренней работы, а не перевода стрелок на кого-то или что-то внешнее, как препятствие к свободе, не позволяющее самореализоваться.
Куда двигаться ? Есть такая подсказка, слово - воля. Недаром оно имеет два значания - умственное усилие на преодоление чего-то и нечто большее чем свобода.
Если есть воля преодолеть рутину материальных позывов, то ты вольный человек и ты в согласии с самим собой и миром.
Это шире чем согласие твоего тела жить в материальном мире.
На Руси есть такая констатация: Вольному воля, спасенному рай. Заметим, вольному, а не свободному.
Право выбора всегда остается. Однако "общеукрепляющий" всемирный бег на месте торжествует, лицезря очередную морковку, хочется сказать МАРКОВКУ.
Прошу прощения за невольные вольности. Вольная воля требует совсем другого внутреннего зрения.