Серое-серое беспросветное небо, как грязня вата.
И вдруг накатило.
Я вспомнила, как учась в школе, каждую субботу мы с мамой ездили к бабушке и дедушке в Подольск. В их, тогда однокомнатную квартиру, с дощатыми, крашенными, цвета мокрого кирпича, полами.
Мы час ехали на метро и не помню сколько, на электричке. А перед дорогой мы покупали торт, и яблоки или апельсины, а если везло, то и щербет. И у нас было приподнятое бесшабашное настроение, когда и мама чувствовала себя ребёнком, а бабушка на нас ворчала: Куда пироги хватаете!? Сейчас борщ будет! Идите за стол! А мы хихикали, дожёвывая с пылу с жару пироги с капустой, какие только бабушка умела готовить.
А дедушка сидел с газетой в руках, вечно стыдя меня, что я не интересуюсь спортом. И каждый раз я возмущалась: В смысле не интересуюсь!? А фигурное катание?! Я всегда смотрю фигурное катание! Особенно, показательные выступления. Но ему этого было мало: Прыжки с шестом не смотришь! Ну да, не смотрю… А бабушка: Дай ребёнку мультики посмотреть!
Помню бабушкины руки, всегда по локоть оголённые, с артритными суставами на кистях рук, тёплые и мягкие. Которые и тесто месили, и шили одежду ещё для маленькой мамы и её сестрёнки, и вышивали, и на счётах щёлкали.
И каждый час кукушка делала короткий вылет из своего домика-часов и раздавался звон.
А после обеда мама с бабушкой убирали посуду, а мы с дедушкой шли гулять в парк. И я могла до бесконечности крутиться на карусели, глядя в небо, зацепившись взглядом за облако и, слушая скрип карусели. Кряк и пришли круг, и ещё круг и ещё…
А потом был ужин. Бабушка с дедушкой очень серьёзно относились к еде, дедушка всегда покрикивал: Клава, наливочку доставай! А потом его тянуло танцевать, что выражалось в ритмичном шарканьи и руками так живенько из стороны в сторону. А мы с мамой всегда смеялись, я кривлялась и всем было весело.
И неважно, что было потом. Какой потом была их смерть, у каждого своя, и может доживать полуслепым, отбиваясь от алчным родственников, было хуже, чем умереть в больнице на 10 лет раньше. Не хочу думать о том, что было позже, пока в памяти звучит Боннн! и кукушка как в последний раз пытается вылететь из плена часов…
