"На каменной стене храма было вырезано стихотворение под названием «Утрата», в нём всего три слова. Но поэт соскоблил их. Утрату нельзя прочесть... можно только почувствовать." ("Мемуары гейши")
Все мы теряем кого-то на жизненном пути.
В своей первой публикации я хочу рассказать о переломном годе, разделившим мою жизнь на "до" и "после".
В 2017 году умерла моя бабушка. Это было 29 января. Она провела в больнице около 2х недель, а потом ее не стало. На третий день после ее смерти случился пожар в доме, где я выросла - там жили баба и дед.
Нам нужно ехать в траурный зал, прощаться, а тут пожар... Приехавшие пожарные потушили дом, но, как оказалось, не до конца. Когда мы вернулись после прощания и начали рассуждать о том, что теперь делать для восстановления дома (благо ущерб был небольшим - немного воды с потолка, грязь, оплавившаяся на чердаке проводка), я услышала гул огня за стеной. Пришлось снова вызвать пожарных. Прислали ту же машину. Воды в ней было мало, кислорода у ребят тоже не хватало. Тушили долго.
В итоге сгорела одна внутренняя стена, часть потолка рухнула. Мы вытаскивали с мамой и соседкой нашу библиотеку в гараж, складывая книги в пододеяльники и тазы. Руки трескались - 31 января, на улице -20.
Закончили тщательный пролив уже почти в темноте. Велели наблюдать - вдруг снова что-то упустили и дом мог продолжить тлеть.
Нас приютили родственники на какое-то время, ведь нужно было проработать план действий.
И свыкнуться с мыслью о потере дома, который дед и баба строили своими руками - все до последнего гвоздя было добыто и сделано своими потом и кровью.
О быстром восстановлении дома речь уже не шла: хоть мебель и вещи не пострадали, но как деду одному в почти 70 лет чинить стену, потолок, крышу? Мама в областном центре живет и работает за 250 км, я - в два раза дальше.
Решено было, что мама заберет деда к себе. До весны, до лета, а там было бы видно.
На следующий день мы ходили по тому, что когда-то было домом, казалось нерушимой крепостью, и не верили своим глазам. Тяжелый запах гари, копоть, ковры, залитые грязной водой после тушения. И абсолютно целые шкафы, стеллажи, диваны. Такой дикий диссонанс. Все казалось нереальным, я до сих пор помню это чувство, появившееся у меня еще во время пожара: полная нереальность происходящего. Я не могла плакать, я как будто со стороны наблюдала за собой, за событиями.
Мы собирали какие-то вещи, что-то выносили в гараж, выбирали, что можно взять с собой маме и деду. Что забрать мне.
Была и еще одна проблема. Дед давно подозревал, что у него грыжа. И, раз уж предстоял переезд, было решено сделать операцию в большом городе. У него не было ни времени, ни возможности заняться своим здоровьем до этого, потому что баба болела, а нам он особо-то не жаловался до поры до времени.
В местной больнице хирург, едва глянув на деда, сказал, что это не грыжа, а метастазы. Мы дружно раскритиковали этот диагноз, но решили, что деду нужно посетить онколога.
В любом случае, чтобы попасть на прием в областную больницу, нужно было иметь результаты флюорографии, а также пройти врачебную комиссию. И пока мама и дед проходили остальных врачей по "бегунку", ко мне (а я сидела в лаборатории - я когда-то там работала, посему решила посидеть с бывшими коллегами - немного по старой памяти помогала им и ждала родных) пришла рентген-лаборант и сказала "Ань... тут такое дело...". И показывает мне снимок. И я понимаю, что что-то на нем не так. Смотрю на нее вопросительно, а она мне: "Тут похоже опухоль."
Привалилась я к стеночке, в глазах потемнело. Слезы сами по себе катятся - перебор даже для меня с количеством выпавших бед.
В общем, опуская подробности - подтвердился диагноз. Опухоль была в легком, прирастала к артерии, метастазы тянулись абы куда.
Началась череда химий. О какой-то реставрации дома уже и не думали, решили продавать. Но как-то не особо активно мы занимались этим вопросом: не до того было.
21 декабря 2017 года после очередной химии деда собирались выписывать, но что-то пошло не так: жуткая одышка не давала нормально дышать. Его не выписали, дали кислород.
На следующий день я до него не дозвонилась. Набрала маме: она звонила деду, но трубку взял его сосед по палате. Деду накануне к ночи стало плохо, его перевели в реанимацию.
Я сорвалась и поехала к ним.
Я успела. Меня и маму пустили в реанимацию. Он был без сознания, под ИВЛ.
Вернулись из больницы к маме домой мы в семь вечера. В 19:40 нам позвонили и сказали, что полчаса реанимационных действий результата не дали. Деда не стало.
***
Подписывайтесь на мой канал, впереди много непридуманных историй.