Примерно таков был смысл речи священника пять лет назад, приглашенного на отпевание.
- Он сейчас на пути в Рай, а ваши слезы и причитания – это проявление эгоизма: вам себя жалко, ведь так хорошо было с покойным, а теперь даже не представляете, как без него жить дальше… как он мог нас покинуть… и на кого нас оставил?..
Поначалу очень похоже на правду. И что дорогой нам человек, безусловно, попадет в Рай. И то, что нам очень трудно будет перенести эту потерю. И все эти причитания и слезы очень похожи на выражение эгоизма.
И где-то, в глубине души уже появляется мысль: покойнику уже хуже не будет, и твои причитания он не слышит и не видит…, и неплохо бы прекратить эти слезы… Вон, в некоторых племенах родственники умершего провожают его в последний путь с песнями и танцами…
Но, все-таки, в этом рассуждении было что-то настораживающее. И, спустя некоторое время, когда начинаешь понемногу приходить в себя, приходит и понимание произошедшего.
Если уж мы, к примеру, поверили в загробную жизнь, то представим себе и такое чудо:
бог по моей просьбе вернёт брата на землю, но при условии: меня вычеркнет из Володиной памяти (я же прошу об этом не под давлением своего эгоизма, не для себя?).
Володя бы на земле дожил хотя бы свой срок «дожития» после выхода на пенсию… А я бы, глядя со стороны, вместе с ним (хотя и без него) радовался его успехам и огорчался неудачам… И в этом нет ни грамма лукавства.
А с мирскими проблемами я бы справлялся как-нибудь сам, без Володи. Как, впрочем, было при его жизни и после смерти…
И, если верить в загробную жизнь, Володя сейчас наблюдает за нами и если не забыл мирские суждения и чувства, то радуется за 90-летнюю маму, с которой его разлучила судьба и которая «наматывает» свои ежедневные 2 километра по фазенде в кругу детей и внуков, а не находится в доме для престарелых, психбольнице или хосписе… И огорчается вместе с ней (хотя и без неё), что почти не осталось тех, с кем можно было вспомнить прошлое…
Вот и получается, с одной стороны правы священнослужители: не надо так «убиваться» по ушедшему, тем более, другого выхода и нет, кроме как смириться с природой и потерей…
А с другой стороны священники немножко лукавят. Наши причитания и слезы в большей мере не по себе любимому, а по покойному.
Уже пять лет как Володя ушел от нас. Конечно, в суете мирской вспоминаем о нем реже, но от этого не легче и горечь не уменьшается. Пока живем, помним и скорбим…