Пакт о прекращении боевых действий между Азербайджаном и Арменией, подписанный при посредничестве России, это серьезный удар по самооценке Ирана как регионального гегемона. Условия прекращения огня в Нагорно-Карабахском конфликте, согласованные Арменией и Азербайджаном, представляют серьезную угрозу долгосрочным стратегическим интересам Ирана. Последствия этого, вероятно, повлияют на восприятие иранским народом своего режима, а также изменят политику Ирана в отношении Азербайджана и Сирии.
В настоящее время Азербайджан контролирует всю свою границу с Ираном по реке Арас. Хотя это может быть поводом для празднования в Баку, в Тегеране это воспринимается с тревогой. Это связано с тем, что расширение границы Азербайджана с Ираном даст Израилю доступ к большей территории, с которой можно будет следить за Тегераном. Несмотря на отказы Баку, ни для кого не секрет, что Израиль и Азербайджан активно сотрудничают в разведывательных, энергетических и военных вопросах.
Азербайджан является одним из крупнейших покупателей израильского вооружения. Его использование израильских беспилотных летательных аппаратов в Нагорно-Карабахской войне сыграло важную роль в том, чтобы склонить результаты боевых столкновений в свою пользу – хотя турецкие беспилотники Bayraktar TB2 были признаны истинным игроком, изменившим ход конфликта. Кроме того, Израиль и Азербайджан поддерживают глубокие разведывательные связи. И если бы Израиль нанес авиаудары по иранским ядерным объектам, Азербайджан, вероятно, сыграл бы жизненно важную роль либо в качестве заправочной станции, либо в качестве стартовой площадки.
Другим последствием войны является создание транзитного коридора через территорию Армении, который соединит Азербайджан с его Нахичеваньским эксклавом. Этот коридор, который будет укомплектован российскими войсками, скорее всего, пройдет параллельно границе Армении с Ираном. Это уже вызвало обеспокоенность в Тегеране, поскольку фактически может отрезать Ирану доступ в Армению и далее в Европу через Грузию. Для страны, уже пошатнувшейся от международных санкций, очень важно, чтобы Иран смог получить доступ к дружественным соседям.
Паника среди иранского бизнес-класса была такова, что заместитель министра иностранных дел Ирана Аббас Арагчи был вынужден прямо заявить, что доступ Ирана в Армению не будет угрожать транспортному коридору. Примечательно, что министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф в ближайшее время отправится в Москву и Баку для более детального обсуждения этого вопроса. Однако еще важнее отметить столицу, которую он не посетит, – Анкару, еще одного важного победителя конфликта.
Турция сохранит войска в Азербайджане и теперь получит прямой выход к Каспийскому морю по предлагаемому коридору Нахичевань-Азербайджан. Теперь Анкара может также напрямую проецировать свое влияние на Центральную Азию, что является одной из самых заветных амбиций президента Реджепа Тайипа Эрдогана.
Тегеран также принял к сведению нежелание России оказывать всестороннюю поддержку своему союзнику – Армении. Вывод из действий России в Нагорно-Карабахском конфликте состоит в том, что она с радостью пожертвует союзником, если тот станет слишком надоедливым. Премьер-министр Армении Никол Пашинян пришел к власти в результате «цветных революций», которые ненавидит Владимир Путин. Он еще больше разозлил российского президента, посадив в тюрьму Роберта Кочаряна, бывшего президента Армении и бывшего союзника Путина.
В этом конфликте Москва придерживалась скорее буквы, чем духа своего союза с Ереваном, заявила, что ее обязательства в области безопасности распространяются только на территорию Армении. Москва позволила Азербайджану вернуть все свои утраченные территории, а Армении – сохранить за собой огрызки территорий вокруг столицы Нагорного Карабаха. При этом Москва сохранит свое влияние в регионе, предоставив миротворческие войска в Карабах и вдоль предполагаемого коридора Нахичевань-Азербайджан. Москва также была бы рада увидеть спину премьер-министра Пашиняна, чья политическая карьера, похоже, уже закончилась. Она также, как представляется, руководствуется своей более широкой целью – обеспечить, чтобы Турция оставалась вне западной орбиты.
Проницательные политики в Тегеране, вероятно, сделают правильные выводы из этого, особенно с точки зрения того, что это может предвещать союзнику Ирана в Сирии, президенту Башару Асаду. Увидев рвение, с которым Россия и Турция были готовы заключить сделку между собой, Тегеран, скорее всего, будет подталкивать режим Асада в направлении завершения сирийской гражданской войны.
Основной эффект от того, как конфликт разыгрался на внутренней политике Ирана, скорее всего, будет психологическим. Это еще один удар по самооценке Ирана как регионального гегемона. Действительно, тот факт, что Тегеран был сторонним наблюдателем конфликта и не мог повлиять на его исход, оживит воспоминания о двух русско-персидских войнах XIX века, в результате которых Персии пришлось уступить свой контроль над всем Южным Кавказом.
Он показал иранскому народу, что Иран больше не обладает экономической мощью, технологическим совершенством или привлекательной политической моделью для влияния на регион, который находился под персидским влиянием в течение сотен лет – можно сказать, тысяч лет, начиная со времен империи Ахеменидов. В целом, это представляет собой еще одно пренебрежение к легитимности режима, который правит Ираном с 1979-го года.
DNYANESH KAMA дляAsia Times Financial