Игорю Гармашу 25 лет и он незрячий. У него есть хорошая семья, много друзей и любимая девушка. Он окончил университет с отличием, знает английский и французский, играет в компьютерные игры, любит хорошее кино и литературу и не представляет свою жизнь без музыки. Игорь отказывается жалеть себя. Наоборот. Он сильный и не считает свое отклонение большой помехой: «Руки и ноги есть – справимся». Девиз Игоря: поддерживать себя в тонусе во всём, прорываться, идти вперёд, не застаиваться на одном месте и главное не регрессировать.
К Игорю мы пришли в гости с фотографом Кариной. У двери нас встречает улыбающийся человек, который сразу начинает подшучивать над нашей пунктуальностью. К слову, пришли мы в точно назначенное время. Смотря на Игоря, не сразу понимаешь, что человек незрячий. Уверенная походка, хорошая координация. Игорь уверенно закрывает дверь и проводит нас в комнату, там у него звукозаписывающая студия: несколько синтезаторов, и все разноплановые. Игорь с детства занимается музыкой, а сейчас не представляет свою жизнь без неё. Он вокалист, выступает на разных площадках города, даёт уроки вокала, играет на клавишных инструментах и с недавнего времени пишет аранжировки. Большие колонки на стенах, экран компьютера и джойстики от приставки выдают одну из главных страстей Игоря – компьютерные игры.
В комнате много книжных шкафов и рамок с фотографиями. Есть диван, компьютерное кресло и мяч – фитбол. Игорь садится на мяч, легко отыскав его в комнате. Он называет его «мыслительным», говорит, что мяч помогает ему сосредоточиться, когда нужно что-то быстренько обдумать. Игорь поворачивается ко мне, и ему даже не приходится объяснять, где я сижу, он сам чувствует. И уже через некоторое время я совсем забываю, что он незрячий.
− Я просто хочу нормально жить! Хочу, чтобы меня не считали ущербным человеком, а считали нормальным — вот и вся сила. Просто нужно заниматься чем-то, а не существовать в своём маленьком мирке.
У Игоря – ретинопатия недоношенных. Это тяжелое заболевание глаз, поражение сетчатки, которое развивается у глубоконедоношенных детей. Игорь родился на 6-ом месяце беременности, весом в полтора килограмма. Сейчас этот диагноз – не проблема, младенцам подшивают сетчатку, и ребенок может видеть. Но на тот момент, когда родился Игорь, таких операций не делали. «Я родился немножко не вовремя», - улыбается Игорь. Его глаза никогда не работали − они просто атрофированы. Были попытки вернуть зрение в детстве. Мама возила Игоря даже на операции в Японию. Там глаза фактически сожгли. Из-за этого глаз сейчас практически не видно, вместо них маленькие щелочки. Но Игорь никогда не комплексовал по этому поводу, впрочем, как и из-за своей слепоты. Он даже предлагает нам подойти поближе, рассмотреть глаза: «Смотрите, если не испугаетесь».
- Шансов вернуть зрение нет, - объясняет Игорь, - но я знаю, что сейчас идут какие-то разработки по компьютеризованному зрению. Честно говоря, даже не представляю, как это будет работать, и можно ли это будет испробовать на мне. Предполагаю, что это супердорого.