Во дворе дождь барабанил по сухим от зноя поверхностям. Веселый, свежий ветер забрался в деревья и долго там безобразничал. Деревья то и дело хихикали и пытались его выгнать. Но им нравилось приставание ветра, то как он играется с листьями и нашептывает что-то неприличное. Ничего приличного ветер точно не говорил, потому что хотел бы сказать приличное - так сказал бы громко. А там, между ветками обсуждали такие гадости и пошлости, что зелень не могла сдерживаться и то и дело выплескивала веселым смехом воздушные потоки, которые так приятно обдавали лицо.
Я стоял на балконе, курил и думал. О чем думал? Да самому сказать сложно. Думал о сентябрьской ночи и скоротечности лета, скоротечности счастья и скоротечности жизни. Потом думал о котлетах, которые надо убрать в холодильник. Пару секунд меня занимали мысли о работе, и пару минут мысли об огромной луже, которая в период долгих дождей превращается в море, впадающее в Атлантический океан. Я думал о целях и своем предназначении. Думал о тех, кого обидел, и просил у них прощения. Потом думал о мужичке, семенившим домой с пакетом "Пятерочка" и пытался угадать, что он там купил.
В общем, о чем я думал было сказать сложно. А дождь все также барабанил по мокрым поверхностям, и звук падающих капель больше походил на шепот. Тлеющая сигарета полетел в лужу, которая на утро должно быть соединиться с Атлантическим океаном, и, издав тихое, но гордое "пшш", затонула в ее волнах.
