Карлу VI выпало править Францией в тяжелые времена - полным ходом шла Столетняя война с Англией. Причем ситуация уже не первое десятилетие складывалась вовсе не в пользу континентальной державы. Впрочем, на престол Карл вступил в возрасте 12 лет и долгое время не принимал никаких самостоятельных решений - реальная власть принадлежала регентам.
Он вырос очень сильным и статным юношей и отличался удивительно добродушным характером. Многие ожидали, что когда он примется править самостоятельно, то во Франции наступит настоящий «золотой век». Но все получилось ровно наоборот.
В апреле 1392 года король впервые «лихорадку, сопровождавшуюся длительной горячкой», как это называет его личный врач. Со временем душевное здоровье короля принялось неуклонно ухудшаться. Теперь Карл нервно реагировал на любой слишком громкий или резкий звук, а также, как писали современники, совершал «движения и жесты, несовместимые с его королевским достоинством».
Первый серьезный приступ безумия у Карла VI случился в 1392 году, во время похода на Бретань. Монарх, неожиданно заподозрив сопровождавших его рыцарей в предательстве, выхватил меч, убил и ранил несколько человек, после чего устроил настоящую охоту за собственным братом, который пытался скрыться от него в лесу. После того как его обезвредили, повалив на землю, Карл впал в тяжелое забытье на два дня. Придя в себя, он очень сокрушался о произошедшем и назначил семьям убитых большие пенсии.
В следующем году произошел случай, окончательно лишивший короля рассудка, - так называемый «Бал объятых пламенем». Брат короля, Людовик Орлеанский, поднёс факел слишком близко к одному из ряженых, и костюм, пропитанный воском, вспыхнул, пламя передалось от одного человека к другому, начался пожар; гости бросились к дверям, где немедленно образовалась давка. Бастард де Фуа нашел в себе силы крикнуть «Спасайте короля!», но единственной, кому удалось не потерять голову, оказалась юная герцогиня Беррийская, которая набросила на короля свой длинный шлейф и так потушила на нём пламя.
В дальнейшем болезнь короля прогрессировала и приобрела цикличный характер, периоды умопомешательства сменялись просветлениями, когда ничто не напоминало о произошедшем, и Карл мог вполне успешно заниматься своими обязанностями — принимать вассальные присяги, диктовать письма и собирать королевский совет. К несчастью, с годами периоды просветления становились всё короче, а помрачения — тяжелей и продолжительней. Всего было подсчитано, что за тридцать лет до кончины король перенёс от 44 до 52 приступов, во время которых его запирали в его собственной резиденции, где ради безопасности были забраны решётками окна и балкон. Летописцы обращают внимание, что король сам чувствовал приближение рецидива, и, бросив все дела, спешил назад в Париж, чтобы в течение нескольких месяцев прожить взаперти, затем два или три — снова провести в достаточно вменяемом состоянии.
Известно, что во время следующего периода затмения, случившегося летом того же года, король стал уверять, что его зовут Жорж, и на его гербе изображён лев, пронзённый шпагой. Безумец доходил до того, что пытался соскребать с посуды подлинный герб Валуа, гримасничал и отплясывал что-то бравурное. Несколько раз случалось так, что король воображал, будто сделан из стекла, и громко требовал облачить его в железные латы, чтобы не быть случайно разбитым. В 1405 году он в течение пяти месяцев отказывался мыться и не давал себя стричь и брить, отказывался от еды. В это время, как считается, его должны были обслуживать от 10 до 12 дюжих лакеев, в кирасах, надетых под рубашки, и почти насильно переодевать и мыть короля, менять постельное бельё.
Власть перешла в руки дядьев короля. Поначалу это даже пошло стране на пользу - с Англией был подписан временный мир, и Франция, избавленная от внешней угрозы, принялась уверенно укреплять свой авторитет в Европе. Но после 1404 года правление регентов привело к началу жестокой гражданской войны между партиями бургиньонов и арманьяков. Это подготовило почву для нового вторжения англичан в 1415 году. В результате Франция фактически лишилась независимости, и значительная ее часть попала под английское управление. Положить этому конец в будущем смогла лишь Жанна д'Арк.
Что же это было?
Версия первая — расстройствами психики страдала мать Карла — Жанна де Бурбон, к тому же Карл V женился на кузине — близкородственный брак тоже мог повлиять на состояние психики потомков. Стоит отметить, что слабоумие проявилось и у внука Карла, сына короля Генриха V и дочери Карла Катерины Валуа — Генриха VI — объявленного в младенческом возрасте королём Англии и Франции. Так же как безумие его деда едва не привело к гибели французского королевства, безумие внука стало началом едва не погубившей феодальную Англию войны Роз. Потому, если принять версию психического расстройства, состояние Карла отождествляют с наследственной шизофренией, спусковым механизмом которой послужило некое вирусное заболевание («лихорадка, сопровождаемая длительной горячкой») на которую единодушно ссылаются источники. Другой вариант диагноза — маниакально-депрессивный психоз, но и в том и в другом случае обращается внимание на «нетипичность» протекания.
Версия вторая — отравление. Слухи о том, что «короля околдовали и отравили» начали ходить с первого же приступа болезни — ярости, охватившей Карла в лесу под Ле-Маном. Привычные методы лечения, состоявшие в то время в исповеди, утешении, назначении успокаивающих средств, не давали эффекта, потому, в полном отчаянии, для излечения короля призывались алхимики, один из которых стал потчевать пациента среди прочего — растёртым в порошок жемчугом, что привело, конечно же, не к выздоровлению, а к жестоким болям в желудке. Король в момент просветления однажды обратился к собравшимся придворным и принцам крови: «Ради Бога, если в этом зале присутствует некто или нечто, виновные в моей болезни, прошу не мучить меня далее, а помочь скорее умереть». В 1395 году Валентина Висконти, жена герцога Орлеанского была изгнана из дворца, так как её открыто обвиняли в отравлении и «порче», которую она якобы напускала на короля. Оснований тому было два: первое — её происхождение из Милана, «страны интриг и ядов», второе — то, что не узнавая никого и питая враждебность к собственной семье, король тем не менее сохранял нежную привязанность к Валентине, которую звал своей «дорогой сестрой». Так же была версия, что короля травили спорыньёй, и выдвигают на роль злодейки Изабеллу Баварскую и брата короля — Людовика, якобы желавшего таким образом занять французский престол.