Люблю бокс, и сам два года занимался в детстве.
Не рискну причислить себя к ордену боксёров, но я с ними одной крови. Это мужской спорт.
Игорь Яковлевич Высоцкий — чемпион СССР по боксу. Конечно, он давно на тренерской работе. Клуб бокса Игоря Высоцкого находится в Мытищах. Я трижды приезжал брать интервью и каждый раз с благоговением, как в храм искусства, заходил в боксёрский клуб.
— Игорь Яковлевич, вы родом из Магаданской области, но такая страна у нас, что на Колыму и в Магадан по своей охоте приезжали редко.
— Дело в том, что мой отец Яков Антонович Высоцкий во время войны попал в плен. Он был десантником. Бежал из плена, участвовал в борьбе Французского Сопротивления, у него была такая лихая, полная приключений судьба, и после войны его отправили в ссылку. И мама Мета Иоганновна, она эстонка по национальности, была сослана. В посёлке Ягодном они познакомились с отцом, это 514 километров от Магадана, и я в Ягодном родился, а позже семья перебралась в Магадан.
Мама работала в школе лаборанткой, а папа художником в театре и серьёзно занимался боксом. Он был чемпионом Магаданской области и Дальнего Востока.
— Какой вам запомнилась столица Колымского края?
— Это чудесный многонациональный город на берегу Охотского моря. Там жили классные люди, там было очень много талантливых людей, там была интеллигенция со всей страны.
— Когда вы стали заниматься боксом?
— В секцию пошёл в 12 лет, но до этого отец со мной, конечно, занимался и на зарядку каждое утро поднимал. Отец был строгим, но наказывала меня чаще мать. Я был мастер что-нибудь сломать, например, часы возьму и разберу, а то в утюг залезу и его уже в починку не берут. Вот и попадало.
— В секцию бокса пошли своей охотой?
— Нет. Я до 12 лет успел обойти все спортивные секции Магадана: и борьбой занимался, и штангой, и баскетболом, и лёгкой атлетикой, и фехтованием. Потом отец сказал: «Хватит, будешь заниматься боксом». Но драчуном-то я не был и драться не любил.
Немного позанимался и, когда пару плюх пропустил, подумал: на фиг мне это надо, стал прогуливать занятия.
Отец как-то пришел и проверил меня. Ну, говорит, теперь я буду за тобой следить, и начал приходить на тренировки, и так недели две ходил, пока я не пообещал, что буду заниматься.
— Боль от ударов притупляется со временем?
— А дело в том, что боль-то, по-моему, притупить нельзя, ты просто терпишь её, вот и всё. Надо научиться терпению.
— Когда во вкус вошли и почувствовали увлечение, интерес к боксу?
— Это года два прошло, у меня появилось какое-то мастерство, я начал выигрывать какие-то соревнования.
— Первый крупный успех?
— Это 1971 год. Мне было 18 лет, выиграл первенство Центрального Совета общества «Труд» и попал в Алма-Ату на первенство Союза. А чемпионом СССР по-взрослому стал в 1978 году.
— Отец дожил до вашего триумфа?
— Да. Отец был хорошим боксёром, но в силу обстоятельств: война, плен, ссылка — он не мог себя полностью реализовать и воплотил во мне свою мечту. Он был очень рад.
Чемпионат Советского Союза проходил в Тбилиси, и после каждого боя я посылал отцу телеграмму в Магадан. Я выиграл два боя по очкам и два нокаутом.
— Что для вашего отца был бокс?
— Для него это была жизнь. Он же 50 лет встречал на ринге, специально готовился и выступал.
— Хорошо. Ваша знаменитая встреча с Мухаммедом Али, чемпионом мира среди профессионалов, тоже проходила в 1978 году?
— Да. Он приезжал в Москву и это, можно сказать, были показательные бои. Три советских боксёра: Пётр Зуев, Евгений Горстков и я получили право выйти с ним на ринг.
— Какие были впечатления от этой встречи?
— У меня отличные остались впечатления. Во-первых, у него была очень хорошая скорость, очень хорошее чувство дистанции, он не позволял себя бить. Он — актёр, в каждом бою демонстрировал артистизм, и он, действительно, великий боксёр.
— Кого бы вы ещё причислили к лику великих?
— Леннокс Льюис, Джо Фрейзер, Джордж Форман, Кассиус Клей, как я уже сказал выше… Это высококлассные бойцы. Сейчас боксёров такого класса нет. Сейчас, по-моему, профессиональный бокс вообще пошёл на спад. Старые мастера ушли, а новых бойцов пока не видно.
— Хорошо. Вот что ещё интересно, Игорь Яковлевич. Кубинский боксёр Теофило Стивенсон — трехкратный Олимпийский чемпион, а вы его на ринге дважды били, причём один раз нокаутом, но сами-то так и не стали Олимпийским чемпионом. Не судьба?
— Дело в том, что меня всегда подводили брови, у меня очень слабые брови и почти все бои заканчивались рассечением. Мне даже операцию специально делали: разрезали брови и опять сшивали, но не помогло, мне пришлось раньше времени уйти из бокса. А с Теофило Стивенсоном мы побратались. Он меня на Кубу приглашал, а я его в Магадан возил, показывал свою родину и ему здорово понравилось. Я вообще контактный человек, зла никому не делаю и у меня много друзей.
— А что, на ваш взгляд, трудней: быть чемпионом или быть человеком?
— Я думаю, что одинаково трудно, только чемпионом можно стать один, два, три раза, а человеком надо быть всю жизнь.
— Сколько у вас в клубе занимается ребят?
— Число все время колеблется. В боксёрских секциях вообще очень большая текучесть. Не каждый хочет, чтобы его лупили между делом, не каждый может терпеть боль, себя жалко. Или родители часто отговаривают от занятий боксом.
Но я думаю, что мальчишкам надо однозначно заниматься боксом. Не обязательно боксировать за звание, но важно духом укрепиться и уметь постоять за себя.
Бокс даёт уверенность в себе. Мальчику бокс нужен обязательно и нужен даже больше, чем какой-то другой спорт. Мальчик должен быть уверенным в себе, он должен быть мужчиной.
— Приятно слышать это от человека, который сам когда-то боксом занимался из-под палки.
— Бокс прежде всего научил меня трудиться и я благодарен был отцу всю жизнь, что он заставил меня заниматься.
— Благодарю за беседу.