Можно сказать, что начиналась взрослая жизнь, нужно было идти садиться за парту. Первое, что я помню, это собеседование с директором школы и моим будущим классным руководителем. Я сидел перед ними, родители стояли за мной. Мне задавали вопросы о моих способностях, навыках и желаниях, о том, как я вижу свое будущее и чего хочу от жизни. Мне даже казалось, что тогда я имел лучшее представление о будущем, чем сейчас.
На этой встрече я не чувствовал никакого волнения, вел себя достаточно уверенно, на этом этапе жизни я не был замкнутым, скованным. Родители давали мне все, о чем я могу желать, мы жили в достатке, а мои запросы были скромными. На день рождения я просил конструктор или машинку на пульте управления, на Новый год в письме Деду Морозу запросы были сопоставимыми.
Директор в конце собеседования поднялся из-за своего стола, подошел ко мне, пожал руку и сказал, что будет рад видеть меня в стенах своей школы. Не могу сказать, что я был рад, горд или довольным, но я получил похвалу, которая всегда лестна любому ребенку.
Начались занятия. В группе у нас было человек пятнадцать, занятия шли не так много времени, но были интересными, я всегда сидел на первом ряду, каждый ученик сидел один за партой, поэтому соседа у меня не было. После уроков меня сразу же встречала мама и мы шли домой за ручку.
Школа находилась в пятнадцати минутах от дома, поэтому так далеко одному мне нельзя было ходить. Не могу сказать, что регулярные посещения занятий приводили меня в восторг, но я всегда учился усердно, домашние задания я всегда выполнял в срок, мама всегда помогала, даже часто что-то делала за меня.
Мне с трудом давались уроки по рукоделию, когда нужно было соединить точки по очереди, чтобы получилась фигура и её нужно было закрасить. Также вырезать из бумаги звезды и снежинки было мне сложно. Тут все делала моя мама после того, как у меня ничего не получалось и я начинал плакать. Завершив свою истерику, я видел уже маму с ножницами или разноцветными карандашами.
Между уроками были перемены, на которых я любил поесть, мне всегда собирали бутерброды: с сыром и с колбасой. Вместо того, чтобы бегать с ребятами играть в салки-прилипалки, я хомячил. Тогда я еще не задумывался о лишнем весе, да и как я мог, если некому мне об этом сказать. Дома говорили, что нужно хорошо кушать, а во дворе я не гулял, чтобы там меня дразнили «пончиком». Однажды была ситуация, когда мы с мамой гуляли по парку, она держала меня за руку, мы шли и я случайно наступил на ногу мальчику, который также проходил за ручку с матерью. Она вскрикнула: «Эй, толстый, смотри, куда идешь, ты его чуть не раздавил», моя мама сразу заступилась за меня: «Он не толстый нормальный и совершенно случайно». Меня обидела эта фраза и очень запомнилась, раз спустя столько лет вы об этом читаете, но слова мамочки имели вес колоссальный. Кому поверит ребенок: родному человеку или непонятной нервной женщине?
Подготовительные занятия сильно отличаются от школы, скорее это был детский сад с упором на образовании, поэтому и отношение у меня к этому периоду было соответствующее. Я не был выскочкой, не отличался особым умом или тупостью, поведение было хорошим, меня снова никто не замечал. Я лишь присутствовал на уроке, на первой парте, сквозь меня все смотрели, никто не шел на контакт, но на вопросы учительницы я всегда отвечал и в основном получал похвалу.
За все это время я многому научился, уже был готов стать первоклассником, но произошло множество изменений в моей семье и пришлось учиться в другом заведении, но все не так страшно, как может показаться на первый взгляд, об этом расскажу позже…
Не пропустите продолжение истории моей жизни.
