Наступила осень. Ещё стояли теплые дни, но солнце грело уже не так жарко. Природа окрасилась в жёлтые и багряные цвета, и по утрам воздух был прозрачным и прохладным.
Олэна сидела в саду, в руках она держала рушник и вышивала на нём крупные алые маки. Лицо её было задумчиво. Невесёлые мысли тревожили душу молодой селянки. Любовь, которая так ярко и неожиданно поселилась в её сердце, не давала покоя.
Гришка искал с ней встреч, пытался что-то объяснить. Но Олэна была горда. Да, она была слишком горда! Сердце её невыносимо страдало, но ни словом, ни делом не показала она этого. Никто, даже родная мать, не подозревали, какая буря бушует в душе молодой девушки.
- Здравствуй, Олэнка! Почему сидишь ты одна и грустишь? Отчего твои очи так печальны? Отчего не выходишь ты больше на улицу и не танцуешь с девушками на вечорницах? Уж не захворала ли ты,
моя горлица?
Олэна подняла глаза и увидела Сидора. Он стоял, облокотившись на забор и пристально смотрел на неё. Сидор был хорошим хлопцем - правда, слишком серьёзным. Не в его привычке было заигрывать с девчатами. Его речи удивили Олэну, но она спокойно ответила:
- Здравствуй, Сидор! Слава Богу, я здорова.
- Олэнка, а выходи сегодня на улицу погулять! Я музыкантов найму. Девчата придут. Будем танцевать.
-Ты ли это, Сидор, вдовий сын? Уж не околдовала ли тебя лесная мавка? С каких пор ходишь ты на вечорницы, танцуешь, да ещё и музыкантов нанимаешь? Или может это снится мне?
- С тех самых пор, как увидел я тебя у Параски в хате. Так придёшь?
Олэна молчала, опустив глаза. Её душу обуревала невыносимая тоска.
- Приходи, Олэнка! Невесело будет без тебя на вечорнице. Нет на селе девушки, чтоб танцевала и пела лучше тебя. Ждать тебя буду!
Из хаты вышла Маланка. Она поздоровалась с Сидором и обратилась к Олэнке:
- И правда, дочка, чего ты сиднем сидишь дома? В твои лета нужно танцевать, да веселиться. Сходи на вечорницу с девчатами, развейся.
- Как же, мама, я пойду? Ведь обещала Вам сегодня пряжу чесать.
-В другой раз, дочка. Иди, погуляй. А то совсем ты зачахла. Не ровен час захвораешь.
Наступил вечер. Олэна достала свой праздниничный наряд, достала и венок с лентами. Однако, вздохнув, отложила ленты в сторону. Маленькое зеркальце, в которое девушка взглянула украдкой, отразило большие печальные глаза и бледное лицо. "Лик мой бледен, только красота моя не увяла! Я всё так же хороша. Но что мне от моей красы, если нет со мной рядом милого моему сердцу!" - горестно подумала Олэна.
В этот раз она не спешила. Ночная прохлада обняла землю. В воздухе стоял запах лежалого сена и опавшей листвы. Олэна шла по селу, мысли её были невесёлыми.
-Здравствуй, Сердэнько! - услышала Олэна знакомый голос. Она обернулась и увидела Григория.
- Здравствуй! - сказала Олэна тихо.
- Совсем забыла ты меня?!
- Совсем.
- Может, и не любила ты меня тогда, раз так быстро всё забыла?
- Может, и не любила! Что об этом толковать?! - сказала Олэна, чувствуя, как душа её разрывается от боли .
Гришка вспыхнул, кровь бросилась ему в лицо:
- Ну, смотри, не пожалей об этом, бессердечная девушка!
Олэна зашла в Параскину хату. Как всегда, там было весело и шумно. Катерина, подруга и одногодка Олэнки, радостно подбежала к ней и защебетала: "Ах, Олэнка, как долго тебя не было! Представляешь, Сидор, сын вдовы, сегодня гуляет. Нанял музыку, хлопцам горилки поставил, а девчатам сладкой наливки припас да медовых пряников. Но чудной он какой-то! Сам не пьёт и не танцует, всё выглядывает кого-то!". Сказав это, Катерина мелкими шажками засеменила в круг танцующих и начала быстро-быстро отбивать дроботушки ногами. Девушка была в шутливом настроении, дурачилась и пела. Вокруг Катерины сгруппировалась молодёжь, и безудержное веселье, так свойственное молодости, обуяло всех вокруг.
Олэна села на лавку. Рядом с ней очутился Сидор. Он был взволнован.
-Добрый вечер тебе, Олэнка!
-Добрый вечер, Сидор!
-Ты не танцуешь и грустишь, чем развеселить тебя, славная девушка?
-Не до веселья мне, Сидор. Посижу немного, посмотрю, как другие веселятся.
-Я разговор к тебе имею, Олэнка. Выслушай меня, горлица! Батько твой, дядько Йосип, обещался отдать мне тебя в жёны. Да только я против воли тебя брать не хочу. Знать хочу: есть ли надежда моему сердцу? Ответь мне, прекрасная Олэнка, если пришлю к твоему батьке сватов, не подашь ли ты мне гарбуз?
Олэна глубоко вздохнула и задумалась. Сидор молча ждал. В этот момент веселье у танцующих достигло апогея. Хлопцы и девчата разошлись сверх меры. Гришка в кругу гонялся за Катериной. Она подобрала юбку и громко взвизгивала, убегая от юноши;
- Гришка, антихрист, отстань от меня! Смотри, а то добегаешься, как бы жениться не пришлось на мне. Батько у меня лихой, сам знаешь! - верещала Катерина.
Гришка зло зыркнул в сторону Олэнки с Сидором и нарочито громко произнёс:
- Ну, а чего же не жениться на такой крале! Я парень холостой и сердце у меня свободно! А то, что волочился за девчатами, так кто меня осудит?! На то и молодость! - с этими словами Гришка поймал Катерину, которая деланно вырывалась, обнял её и жарко поцеловал в самые губы.
- Ай! - вырвалось у Олэны. Словно игла вошла ей в сердце.
- Что с тобой, Олэнка? -спросил Сидор.
- Всё хорошо. Устала я просто. Пойду домой. А ты, Сидор, присылай сватов. Я не стану подавать гарбуз, не переживай об этом.