Эмпатия... Одни люди легко и искренне сопереживают другим, иные могут не испытать ни то что укола чувств, но даже и лёгкого щипка. Однако предположим, что читатель этой статьи — человек чуткий, способный проникнуться чужой бедой, болью, обидой и разрывающим душу гневом от несправедливости, чинимой не чем иным, как самим «законом».
«Во имя отца», 1993
Джим Шеридан
История немыслимого правового бесчинства, которая начинается осенью 1974 года в английском Гилфорде, заставит вас в досаде и бессилии сжимать кулаки. Вечером 5 октября ирландские борцы за независимость провели серию терактов в британских пабах. Пять человек погибли, 65 были ранены. Взбешенное британское правительство, поддерживаемое напуганным и озлобленным населением, быстро «вышло» на след виновных: шитое белыми нитками расследование привело полицию к хиппующей ирландской молодежи. Четверо молодых людей, виновных лишь в своей социальной инаковости и происхождении, были подвергнуты физическим и моральным пыткам, а после выбитого признания осуждены на пожизненное заключение. Одного из них звали Джерри Конлон — это его история, написанная им самим.
«Дурак», 2014
Юрий Быков
Фильм препарирует тему повальной халатности, которая до боли знакома всякому гражданину страны. Мы с этой постыдной привычкой встречаемся буквально каждый день, варьируется лишь масштаб проблемы. Сюжет строится на противостоянии «один против всех». Герой Артема Быстрова пытается сделать правильно, но сталкивается с непробиваемой системой, где царствуют коррупция, безразличие и простое русское «авось».
Имя режиссера плотно ассоциируется с социально-драматическим жанром: своими фильмами Быков, словно пальцем, наплевав на нормы этикета, указывает на постыдные незалатанные дыры социальной оболочки страны. Признаться, я к его авторской манере отношусь со скепсисом: некоторые приемы выглядят излишне спекулятивно, а попытка показать уродливую правду, частенько оборачиваются сценами «пересоленного» произвола. В «Дураке» это тоже есть, однако реалистичность собирательного образа, иллюстрирующего русский менталитет, подкупает — и я сейчас не об обнаглевших чинушах…
«Жизнь других», 2006
Флориан Хенкель фон Доннерсмарк
Действия фильма разворачиваются в Восточном Берлине образца 84 года — ни гласности, ни доверия — каждый может оказаться ищейкой Штази. Одному из агентов тайной полиции поручают скучную и привычную работенку: вести очередной протокол «жизни других». Что съел, что читал, с кем говорил, что подумал... — все, что пригодится гэдээровским волкодавам, чтобы избавиться от инакомыслящего элемента.
Пронзительная история о жизнях, что по чьему-то гнусному велению становятся существованиям без права расправить легкие, наполнив их свежим, чистым воздухом на весь объем. Рассказ о жестокости и глупости государственной машины, подавляющей великие умы, гасящей племенные сердца. Но и ода человечности, бесстрашному самоопределению в реалиях безжалостного, губительного тоталитаризма. Сюжет фильма хоть и доводит до исступления, но в итоге разрешается светлой надеждой на человечность.
«Я, Дэниел Блэйк» 2016
Кен Лоуч
Фильм-триумфатор Каннского фестиваля будет весьма полезно посмотреть людям, которые пеняют на сытость и безбедную жизнь Запада. И пенсии там хороши, и пособия велики и вообще можно не работать, катаясь по миру на госвыплаты. Так-то оно, может, и так, но сначала ты должен ублажить бога местной бюрократии, а он — товарищ дотошный, требовательный и мстительный.
Главный герой фильма — простой работяга. Всю жизнь Дэниел Блэйк работал плотником, исправно платил налоги и любил свою родную Британию. Но на последнем отрезке трудового пути, когда пенсия уже маячила на горизонте, в его жизни случились инфаркт и временная нетрудоспособность, которые в свою очередь обернуться безденежьем — «Вы настолько больны, что не можете работать, но не настолько, чтобы получать пособие». В попытках уладить абсолютно бредовое и бессмысленное свое положение мужчина будет стучаться во все двери и часами висеть на линии автодозвона, однако столкнется лишь со стеной официально-уважительного безразличия.
Когда меня спрашивают, в какой стране мне бы хотелось жить, я обычно отвечаю так: я мечтаю жить в стране, где исполняется закон, и все перед ними равны. Но сейчас я вдруг отчетливо осознала, что в формулировке не хватает слова «справедливый». Закон должен быть именно таким: для людей, а не против них.
Спасибо за внимание!