1
Вот он, бронзовый, на улице…
И к нему цветы несут.
Всем придумал самосуд…
Не болеет, не сутулится.
Что вы, Пушкин, понаделали!..
Посвели с ума века:
Только Пушкин — великан,
Остальные — плесень белая.
Он — на бронзовом постое…
Хоть спекись в золу нутро,
Даже в руки брать перо —
Все ведь сказано — не стоит.
А случится что-то в сумерках,
«Вот поэт, ни дать, ни взять», —
Просто некому сказать —
Умер Пушкин, Пушкин умер.
Сторониться — сторонятся…
В небесах грохочут пушки.
Я иду к тебе, мой Пушкин,
Я иду к тебе — стреляться.
2
Он пришел как будто с фронта,
В гимнастерке, с чемоданом
Стихотворных оборотов,
Зарифмованных тачанок.
Он пришел почти без лести,
Как бы заново, сначала
К партонессе-поэтессе,
Что когда-то привечала.
Что когда-то привечала
Симпатичного мальчишку.
Патронесса обещала
Просто сразу сделать книжку.
Патронесса обещала
Омужичить, опоэтить.
Так сбылось его Начало:
Две войны рождали третью.
У нее она под водку,
У него она — всухую.
Лейтенанты драли глотку
И палили вхолостую.
Он в казарме под подушку
Прятал тощую тетрадку,
Плац солдатский брал на мушку
И вгонял в стихи свинчатку.
Ей, дошедшей до Бунцлау,
Марш-бросочки ретроспекций
Были орденом и славой,
Продолженьем, темой сердца.
И спились они и спелись
На ристалищах Литфонда —
Два поэта, две свирели,
Два…
……..
Да черт бы их всех побрал,
пусть пишут, чего хотят,
но я-то, я-то
здесь при чем?!.
… уроды!
А потом они скучали
И накладывали вето:
Дом и сад — всегда случайны,
Нету темы, темы — нету.
А еще потом лежал он,
Запрокинувшись на креслах,
И толпа не окружала
Забубенного повесу.
Пьяный храп в дворцовых залах
С гордым видом на Кваренги…
Спи, солдат, и здесь — казарма,
Все шеренги да шеренги…
3
По профессии я — инженер.
Мать мечтала о моем «поплавке».
А про стихи мои, например,
Говорила: это мусор в руке.
Хорошо тому, кто не любит мать,
Кто смеется ей в сухое лицо.
Стиснув зубы, я могу молчать
И считать себя подлецом.
Мать мечтала о достатке в дому,
О мужике, что хозяин, а не гость.
Мать хотела, чтоб я жил по уму —
В общем, все, что у самой не сбылось.
А мне горла поперек — «поплавок».
Растеряв себя, что еще терять?
Я бы взвел давно проклятый курок —
От греха метя караулит мать.
4
Строки рваные, кривые —
Комплексую, комплексую.
Сердце рву себе впустую,
И впустую — не впервые.
На расстроенной гитаре
Брать аккорды невозможно.
Вру мелодию безбожно —
Я сегодня не в ударе.
Не в ударе вы, маэстро!
Где мелодия эпохи?
Заковыристые строки
Зарифмованы не к месту.
Я шуршащие листочки
В костерок сложу беспечно.
Воскрешай, седая вечность,
Мой обугленный подстрочник.
Мистер Воланд кашу варит,
На пиру пирует честном.
Я — не Мастер, я — маэстро,
Я сегодня не в ударе.
5
…И нет парижских маленьких кафе,
И слишком поздно в Питере светает.
Не помогает аутодафе,
Не помогает…
За окнами на взорванной стене
Горюет ночь, озябшая, бессонно.
Печаль едва заметна в тишине
И невесома…
Но вот ушла последняя звезда,
И боль в груди все тише, тише, тише.
Ты будешь жив — и завтра, и всегда.
А если жив, то что-нибудь напишешь.
30 июля — 4 августа 1989
Липово
_____________________
© Автор: Наталья Курапцева
Опубликовано автором на сайте Литра.Онлайн.
Подпишитесь на наш канал , чтобы в вашей ленте ежедневно появлялись новые авторские произведения современных писателей!
_________________________