Неудавшаяся кастрация Есенина по заданию Троцкого. Продолжение версии Титаренко о «воспоминании» Леонтьева
«Покажи «хозяйство»…
В одном из номеров гостиницы #яков Блюмкин , Есенин и #Николай Леонтьев хорошо выпили, потом, вроде шутя, перевели разговор на женщин и начали Есенина подначивать, что он, мол, #половой гигант , перед ним не устоит ни одна бабёнка.
Дай, мол, поглядеть на твое #мужское достоинство , может, мы его отрежем и повесим в #Кунсткамера для потомков.
Блюмкин и Леонтьев, вроде полушутя, повалили Есенина на кровать, задрали ему рубашку и начали расстегивать брюки.
Канделябр?!!
Несмотря на шутливый тон и немалое количество выпитого, Есенин, видно, понял нешуточность намерения и, лежа на кровати, схватил с прикроватной тумбочки медный #подсвечник и ударил им по голове ближе стоящего к нему Блюмкина. Тот повалился на пол, а Есенин, полусидя, замахнулся подсвечником на Леонтьева.
Тот знал, что Есенин физически крепкий мужик, частенько участвовавший в драках и умеющий за себя постоять. Оставшись с ним один на один, Леонтьев испугался, выхватил #наган и выстрелил.
Есенин мгновенно замер, потом упал на спину и захрипел, выпустив из рук подсвечник, который, падая, задел лежавшего на полу Блюмкина.
Эксцесс исполнения
Блюмкин вдруг пришёл в себя, вскочил на ноги, схватил подсвечник и ударил им Есенина в переносицу. Он хотел в горячке ударить ещё раз, но Леонтьев вырвал у него подсвечник, закричав: «Хватит! Посмотри, что мы наделали!..»
Ведь приказа Троцкого убивать Есенина не было, была команда по пьянке затеять драку, намять хорошенько бока и, по возможности, тайно провести #кастрация , о которой, Есенин естественно, опасаясь позора, никому не скажет.
Но теперь перед Блюмкиным и Леонтьевым лежал труп, и не простого смертного, а скандально знаменитого российского поэта, хорошо известного и за рубежом.
Паника
Перед Блюмкиным и Леонтьевым встаёт вопрос, как им скрыть следы преступления. Леонтьев вспоминал: «Сначала мы растерялись: что делать? В любой момент в номер могли прибежать люди, слышавшие выстрел.
Последствия для нас могли быть катастрофическими. Однако Блюмкин быстро сориентировался и принял решение: Есенина закатать в #ковер – и на #балкон
Если ворвутся чекисты (а вы-то кто? – Ломов), наша легенда такова: вот наши документы, у нас проходит оперативная встреча. Блюмкин как начальник захотел осмотреть моё табельное оружие.
Доставая револьвер из-за пояса, я зацепил курком за ремень и произошёл самопроизвольный выстрел в пол. Холодно? На несколько минут открывали балкон, чтобы проветрить комнату».
к ректификации гороскопа Есенина
к описанию номера Есенина в "Англетере"