В предыдущем материале мы рассказали о нескольких трагических эпизодах, связанных с разрушительными грязекаменными селями, которые на протяжении многих десятилетий в буквальном смысле висели настоящим дамокловым мечом над Семиречьем. Как обуздать «Черного дракона»? Решением этой важной проблемы занялись ученые во главе с основателем Новосибирского Академгородка академиком Михаилом Алексеевичем Лаврентьевым, 120-летие со дня рождения которого вчера(19.11.2020) отмечал весь научный мир.
В зоне риска
О том, что эту проблему нужно решить раз и навсегда, стало ясно после «Иссыкской трагедии», которая произошла в начале лета 1963 года в горах Заилийского Алатау, во время которой едва не погибли видные государственные деятели страны. Столица Казахской ССР – Алма-Ата также постоянно находилась в зоне риска: об этом долгие годы напоминали следы разрушительного грязекаменного потока, который пронесся здесь в 1921 году.
Независимо от событий, которые происходили на юге страны, в мае 1957 года в СССР было создано Сибирское отделение Академии наук, которое возглавил выдающийся советский математик и механик академик Лаврентьев. В Новосибирске Михаил Алексеевич продолжил начатые во время Великой Отечественной войны теоретические и практические исследования в области теории направленного взрыва. «Обкатать» идею в реальной обстановке ученый поручил двум своим ученикам – В. М. Кузнецову и Е. Н. Шеру. Эксперимент был проведен на берегу Обского моря шесть десятилетий тому назад, который полностью подтвердил правильность расчетов.
Как позже вспоминал Михаил Алексеевич, после этого «по моей инициативе в системе Академии наук СССР был создан Научный совет по народнохозяйственному использованию взрыва, где я стал председателем, а академик М. А. Садовский – моим заместителем. После организации Совета мы получили дополнительные возможности помогать реализации научных методов в технике и народном хозяйстве. У нас установилась хорошая связь с «Союзвзрывпромом» и его главным инженером М. М. Докучаевым».
В зоне риска
О том, что эту проблему нужно решить раз и навсегда, стало ясно после «Иссыкской трагедии», которая произошла в начале лета 1963 года в горах Заилийского Алатау, во время которой едва не погибли видные государственные деятели страны. Столица Казахской ССР – Алма-Ата также постоянно находилась в зоне риска: об этом долгие годы напоминали следы разрушительного грязекаменного потока, который пронесся здесь в 1921 году.
Независимо от событий, которые происходили на юге страны, в мае 1957 года в СССР было создано Сибирское отделение Академии наук, которое возглавил выдающийся советский математик и механик академик Лаврентьев. В Новосибирске Михаил Алексеевич продолжил начатые во время Великой Отечественной войны теоретические и практические исследования в области теории направленного взрыва. «Обкатать» идею в реальной обстановке ученый поручил двум своим ученикам – В. М. Кузнецову и Е. Н. Шеру. Эксперимент был проведен на берегу Обского моря шесть десятилетий тому назад, который полностью подтвердил правильность расчетов.
Как позже вспоминал Михаил Алексеевич, после этого «по моей инициативе в системе Академии наук СССР был создан Научный совет по народнохозяйственному использованию взрыва, где я стал председателем, а академик М. А. Садовский – моим заместителем. После организации Совета мы получили дополнительные возможности помогать реализации научных методов в технике и народном хозяйстве. У нас установилась хорошая связь с «Союзвзрывпромом» и его главным инженером М. М. Докучаевым».
Сибирское ноу-хау
Еще раз подтвердить результаты эксперимента на берегу Обского моря пришлось в совершенно других условиях. Как раз в это время казахстанские инженеры, гидрогеологи и другие специалисты работали над проектом, который позволил бы создать противоселевую плотину на реке Малая Алмаатинка методом взрыва. Но как осуществить на практике столь рискованный эксперимент, никто достоверно не знал. Как, в первую очередь, отразится взрыв на ледовом стадионе «Медео», который находится в буквальном смысле на расстоянии протянутой руки от будущей плотины? Или на горнолыжном комплексе «Чимбулак»? Любая ошибка могла привести к непоправимым последствиям.
На помощь казахстанским коллегам пришли сибирские ученые-взрывники во главе с Лаврентьевым. Они предложили свое ноу-хау – построить плотину с помощью взрывов горной породы. Михаил Алексеевич сформировал две группы из молодых ребят, которые провели необходимые расчеты. Затем проект представили в Совмин и ЦК партии Казахстана. Там одобрили план. Но неожиданно для всех разгорелась острая дискуссия: некоторые казахстанские академики и ученые разных специальностей выступили в печати с резкими возражениями. По их доводам выходило, что предполагаемый взрыв нескольких тысяч тонн взрывчатки сам по себе опаснее селя.
И тогда к работе снова подключились эксперты. Они собирались несколько раз то в Академгородке, то в Москве. Между заседаниями вновь проводили подсчеты разных вариантов расположения взрывчатых веществ и возможных последствий от взрывов.
«Вскоре нас снова вызвал Д. А. Кунаев и запросил дополнительные данные о безопасности взрыва с тем, чтобы принять окончательное решение, – говорил в одном из своих интервью Лаврентьев. – Для проверки в районе, близком к будущей плотине, был произведен модельный взрыв». Он подтвердил расчеты, которые позволили принять окончательное решение – начать подготовку к операции.
Наконец, в 1966 году в горном урочище «Медео» был произведён первый взрыв. На следующий год – второй. В результате образовалась каменно-набросная плотина первой очереди высотой 107 метров, образовав селехранилище емкостью 6,2 миллиона кубометров.
Главное дело было сделано. Теперь осталось довершить строительство плотины. К июлю 1973 года первая очередь рукотворного сооружения практически была готова. Толщина плотины в основании достигла 600 метров, высота – 116 метров. Подобных плотин тогда в мире еще никто не строил.
Ударная волна «средней» ядерной бомбы
Тем временем, «Черный дракон» будто ждал окончания строительства плотины, чтобы в очередной раз помериться с людьми своей силой. В тот роковой день – 15 июля 1973 года, в 18 часов 15 минут он спустил вниз по ущелью грязекаменную волну высотой с семиэтажный дом, силу которой потом сравнивали с ударной волной «средней» ядерной бомбы.
Тревожное ожидание
Этот сель был в четыре раза мощнее того, что пронесся по городу в 1921 году. Академик Лаврентьев в приватной беседе с журналистами высказал тогда свои предположения о том, что эту катастрофу спровоцировал китайский ядерный взрыв на полигоне Лобнор. Мол, ионосфера земли была нарушена, и поэтому солнце жгло сильнее обычного.
«И вправду, в те дни стояла невероятная жара, – вспоминает очевидец тех событий Петр Макеев, – жителей Алма-Аты и окрестностей не оповестили о возможном сходе селевого потока, но сарафанное радио исправно работало, поэтому в городе стояло зловещее напряжение. А впереди была целая ночь!».
Тем временем, в районе плотины разворачивались трагические события. В считанные часы селехранилище наполнилось грязной водой, вырванными с корнями деревьями, огромными валунами весом до 120 тонн, словом, всем тем, что попадалось на пути грозного вала. Водоотводные трубы были забиты, уровень озера неуклонно поднимался, началось просачивание воды через плотину. В этой, замешанной природной стихией каше, оказались и человеческие тела. Погибли почти все туристы, которые в этот воскресный день отдыхали на турбазе «Горельник».
Позже, когда угрозу удалось укротить, Кунаев со скорбными нотками в голосе произнес: «Никогда не узнаем, сколько погибло: горы были полны людей, воскресенье… Могу только сказать, сколько уже поднято, вывезено погибших: ровно семьдесят человек…».
Угроза над Алма-Атой висела несколько дней. Все это время вода угрожающе просачивалась сквозь плотину, пугая людей.
Снова была срочно вызвана комиссия во главе с Лаврентьевым и Садовским. Вместе с Кунаевым на плотине собрались также руководители республики, представители промышленности, строители плотины, военные и ученые. Все ждали четкого ответа на вопрос: выдержит ли плотина напор миллионов кубометров? «Хотя почти все были уверены, что выдержит, и что просачивание тоже не страшно (обыкновенная фильтрация через каменную наброску), были предприняты меры по спуску воды из озера через трубы...» – вспоминал о тех напряженных днях академик Лаврентьев.
Михаил Алексеевич, осмотрев опытным взглядом плотину, крепко державшую натиск стихии, без тени сомнения заявил: «Выдержит!».
Люди, которые победили в чудовищной схватке с разгулом стихии, не стали больше рисковать.
В 1980 году плотину снова нарастили. Емкость селехранилища увеличилось в два раза, гребень плотины достиг в высоту 150 метров, а в ширину протянулся более чем на полкилометра.
Василий Матвеюк