Как же давно я не видел сны. Но сегодня, даже смешно, что именно сегодня, я видел сон. Я не могу вспомнить о чем он именно был, но я помню, что сон был очень яркий, теплый и пробирающий до дрожи. Да, именно эта дрожь - все, что осталось от того сна.
Сидя в тюрьме и ожидая смертной казни за все то,что я совершил, о многом начинаешь задумываться.
Когда-то, в далекой юности, я мечтал о том, что буду выдающимся адвокатом. Буду спасать невинных, ошибочно обвиненных в преступлениях людей. Я мечтал о том,что буду браться только за те дела, в которых буду уверенным. Уверенным в том, что мой клиент действительно невиновен.
Так я думал, когда поступал в колледж, проходил практику в коллегии адвокатов и даже когда уже приступил к непосредственной работе в должности помощника адвоката.
Каково же было мое разочарование, когда я понял, что большинство людей, которые нуждаются в услугах адвоката, действительно совершали те преступления. Они признавались мне, потому, что этого требовали условия сотрудничества. Адвокат должен знать все о своем клиенте, как врач. Даже лучше,чем врач, ибо адвокату нужны мотивы. Мотивы, которыми руководствовался клиент, совершая то или иное преступление. На этом строится линия защиты, это очень важная деталь.
Поэтому, конечно, я знал все о своих клиентах. По началу я хотел бросить адвокатуру, потому что понял, что все, о чем я мечтал - фикция. Но нужно было как-то существовать, оплачивать жилье, девочек, покупать красивую одежду, поэтому, дав себе срок в пять лет, я решил остаться.
Как же мне было противно, противны эти мерзкие рожи насильников, которые насиловали женщин, девушек, а иногда и детей. Они рассказывали мне обо всем в подробностях, жутчайших подробностях. Окунаясь в свои воспоминания, они, как мне кажется, даже забывали о моем присутствии. Их лица менялись, приобретали плотоядные черты, глаза горели жутким огнем страсти. Боже, у одного даже потекли слюни, когда он рассказывал, как избивал бедную девушку, которую после надругательства, убил!
Я ненавидел это все, я ненавидел свою работу. Но работал, работал каждый день, приходя задолго до открытия конторы, чтобы ознакомиться со всеми материалами дела, работал с большим рвением, делая успехи
Время шло, я стал зарабатывать хорошие деньги, поднялся по карьерной лестнице, дослужившись до ведущего адвоката. Я стал закрывать глаза на тех людей, которых мне приходилось защищать. Я стал привыкать к тому, что мое призвание - защищать насильников и убийц, воров и мошенников.
Я помню тот день очень хорошо, как будто это было вчера. Я сидел в своем кабинете, просматривал приговор, который вынес суд в отношении нашего подзащитного. Я его поручил своей коллеге в надежде на то, что уж на этом-то весьма простом деле она не провалится. Я потрахивал ее, частенько так потрахивал, поэтому, в соответствии с кодексом джентльменов, я должен был дать ей волшебный, карьероспасательный пендель. Пендель и на этот раз не сработал, никудышный из нее юрист, что поделать, зато трахалась знатно.
- Новое дело, Джей, по твоей части - меня отвлек секретарь, вошедший в мой кабинет.
- Что ж, давай глянем, что интересненького на этот раз.
Это было слишком странное дело, путанное и подозрительное. Подозреваемый в убийстве заместителя мэра нашего города - обычный секретарь того самого убитого зама. Мотивов, судя по делу - кот наплакал. На личной встрече выясняю, что человек действительно невиновен. Должен был идти по делу свидетелем, видел как зама прикончил сам мэр. Неудивительно, ведь заместитель был любимчиком горожан, того и гляди подвинул бы нашего доблестного мэра на следующих выборах.
Черт! Вот оно! То дело, которое я так долго ждал, я смогу исполнить свой долг и вернуть человеку свободу, да что там свободу - жизнь!
На следующий день меня ждала встреча с судьей, обычное дело перед слушанием.
- Ты должен завалить это дело, Джей, - полноватый мужчина слегка за пятьдесят сидел напротив меня и постоянно вытирал свою потную толстую шею носовым платком. - Мэр слишком большая шишка, чтобы его засаживать.
- Уважаемый суд... - начал было я, охренев от такой дерзости, пусть даже и судьи.
- Слушай, Джей, я знаю, что ты мастер своего дела, ты выиграл бы этот процесс, не делая вообще ничего. Но послушай, за этим стоят огромные деньги. Ты же хочешь счастливо прожить оставшуюся жизнь, полную красивых вещей, обеспечить семью до четвертого колена, а?
- Я не жалую на бедность, сэр, я хорошо зарабатываю.
- А будешь безобразно много зарабатывать, Джей, да и нет у тебя выбора.
На самом деле, у меня был выбор. Я бы мог заложить их всех, включая мэра. Но я этого не сделал, я выбрал деньги.
Того секретаря казнили, я присутствовал на казни, хотел понять, испытаю ли я ужас от того, что я натворил. Я не почувствовал ничего вообще, пустота.
За этим делом потекли еще несколько подобных, всегда кто-то хотел кого-то подставить или убрать ненужного свидетеля. Они теперь знали, к кому идти, кто им поможет. Я проигрывал очевидно выигрышные дела уже не задумываясь. Греб деньги не то, что лопатой, ковша не хватило бы.
И понеслось: девочки, наркота, о, особенно наркота, как же жестоко я на нее подсел. Иногда вообще не соображал, где я нахожусь и что делаю. Это не мешало мне работать, сохранять свою безупречную репутацию адвоката от бога.
Даже моя семья не поняла, что происходит неладное, хотя, им до этого и дела-то не было. Я их обеспечил всем, о чем можно было только мечтать. Моих накоплений, как справедливо заметил судья, с которым мы теперь сидим в соседних камерах, хватит, чтобы обеспечить всю мою семью и ближайших родственников до четвертого колена. Так что, хотя бы за это я могу быть спокоен.
Нас загребли через пять лет после наших махинаций. Кто-то оказался проворливее и умнее нас, кто-то, у кого было более сильное влияние. Так всегда бывает: либо ты, либо тебя.
Поэтому, когда меня в суде спросила сторона обвинения:
- Жалеете ли вы о том, что совершили, мистер Голдфиш?
Я хотел заорать им, что я ни о чем не сожалею! Либо ты умен, умеешь пользоваться своим умом, смекалкой и хитростью, либо живи, как это тупое стадо баранов!
Но, конечно, я этого не произнес, никто этого не произносит. В суде все сожалеют о содеянном и каются, такое вот негласное правило.
Я слышу их шаги, скоро придет моя смерть. Дрожь, снова пробирает эта дрожь, которая была после сна.
Это был я маленьким мальчиком, лет десяти. Это я себе приснился сегодня ночью, в том теплом сне. Я и моя мама - единственный человек, которого по-настоящему любил. Мне снились мои детские мечты, такие яркие и наивные. А теперь меня ждет смерть на электрическом стуле, черт!
Прочти, чувак, прости, Джей, я все просрал!!!