Замолчав, Виталий посмотрел на меня. В его взгляде я увидела вопрос, на который не могла дать утвердительный ответ. С одной стороны, с медицинской точки зрения, все ясно, как божий день. На лицо все признаки шизофрении. Лечение данного заболевания в некоторых случаях дает неплохие результаты, но что-то здесь не так. Не дает мне покоя слишком связанная речь. Речь шизофреника характерна торопливостью, некоторой корявостью, в более тяжелых случаях несвязанностью, монотонностью и отсутствием эмоций, а здесь все разложено по полочкам. Все предложения имеют логическое завершение. Нет перескакивания с одной темы на другую.
Для примера приведу описание состояния пациентки П., которая проходит лечение в нашей клинике в течении уже 6 лет. Диагноз –шизофрения. Болезнь протекала в виде приступов, различных по структуре. Это были фазовые депрессии или маниакально-экстатические состояния, сопровождающиеся видениями ярких фантастических образов, сказочных, космических, иноплатентных сюжетов. Её рисунки и комментарии к ним были воспроизведены братом, человеком, профессионально владеющим живописью. Больная ярко, эмоционально рассказывала ему, что “присутствовала при гибели мира”, когда всё вокруг взрывалось и рушилось, “в дыме и грохоте огромными вереницами летели человеческие черепа” и “нанизывались” на её голову, “в голове расселились орды всякой нечисти, змей и прочего, они вели между собой войну”. Вот один из этих рисунков.
Или еще один.
Согласитесь, эти рисунки выдают все страхи человека. Обратите внимание на глаза. В них застывший ужас и непонимание. Для большей наглядности приведу пример эксперимента, который указывает на обоснованность утверждения о поражении центральной нервной системы, которая сопровождается заболеванием, описываемое нами в данный момент.
Взяв одну перчатку, психиатр показала ее П.
-- Как вы думаете, что это?
-- Сейчас посмотрим,- сказала П. и, взяв перчатку, стала внимательно ее изучать.
Смотрела она на нее довольно долго, затем, положив на стол, сказала:
-- Цельная, непрерывающаяся, свернутая как-бы на себя поверхность. Затем, подумав еще немного, добавила:
--Тут еще есть, -- она поколебалась, -- пять... ну, как сказать... мешочков.
-- Хорошо, пусть так, - сказал врач. -- Вы дали описание. А теперь скажите, что же это такое.
-- Что-то вроде кармашка с отделениями...
-- Ну, допустим, и что же туда кладут?
-- Да много чего можно положить, все, что влезает! -- рассмеялась П.
-- Есть много вариантов.
- Приведите пример, - попросил психиатр.
-Это может быть, например, мешочек для мелочи, для пуговиц, разных размеров. Еще можно положить...
Врач прервал П.:
-- А вам ничего другого этот предмет не напоминает? Ну, может, ее можно на что-то надеть. Подумайте?
П. долго думала, но не смогла дать ответ. Она не разглядела в перчатке ничего знакомого.
Поражение головного мозга, в случае с П., имеет нарушение речи и воспроизведения через речь зрительных образов и называется – амнестической афазией.
Состоит она в том, что больные не способны правильно называть предметы, но пытаются дать им словесное описание и обычно стремятся показать, как это делается.
Например, когда врач показывает ручку и просит пациента её назвать, то пациент обычно отвечает: «Ну, это то, чем пишут». Подсказка помогает пациенту вспомнить нужное слово. Но проходит небольшое время, и он вновь забывает название предмета.
На этом примере видно, насколько меняет мышление заболевание, а с Виталием все выглядело иначе. Взглянув на часы, я увидела, что с начала нашей беседы прошло более часа. Виталий явно был измучен, весь его вид говорил о тяжелом внутреннем переживании. Опущенные плечи почти реально выдавали всю тяжесть груза давившего на него. А что это за груз? Плод больного разума или нечто другое? Это мне и предстоит узнать.
Продолжение следует. А предыдущую часть можно прочитать здесь
Ставьте лайки или дизлайки, что угодно, только не равнодушие )))
Пишите комментарии, делитесь своими историями.