Керамист и скульптор Наталья Чепкасова рассказала, чем непредсказуема глина, как слон становится журавлем и почему Балтика похожа на Баха.
— Мой путь как художника начался именно с керамики. Это моя первая профессия и любимое дело, но так получилось, что жизнь увела меня в какой-то момент от лепки в сторону оформления домов, — рассказывает Наталья. — Больше двадцати лет в Омске я декорировала интерьеры и экстерьеры, расписывала стены. Звучит поэтично, но чаще всего это была довольно тяжелая работа на стройке. К тому же в такой деятельности художник всегда больше выражает мировоззрение своих заказчиков, нежели свое. Но это я тоже любила и делала искренне, однако в какой-то момент наступило выгорание. Вроде все есть, успешная работа, деньги, мастерская, а на душе — пустота. Когда поняла, что это настроение становится заметно по моим работам, решила: надо что-то менять. Творчество оставила почти на год. Думала, куда бы сбежать от этого внутреннего кризиса, рассматривала даже самые невероятные варианты: от переезда в Таиланд до работы волонтером в Гондурасе на банановых плантациях с коммуной художников.В мастерской Натальи Чепкасовой огромные окна и потрясающий свет. За окном — ноябрь, но нам невероятно везет с солнцем, и фотографу Саше Матвееву удается поймать геометрию лучей, которая так к лицу художнику и ее работам. Это же ласковое солнце пять лет назад и поманило Наталью в Калининград из Омска, где она оставила размеренную жизнь, успешную работу и заказы, расписанные на пять лет вперед.
Вдохновляясь стихией
— Я поняла, как и где хочу жить, осознала, что никогда больше не возьмусь за заказ, который не нравится, и главное — появилось желание выражать себя, а не других, — говорит дизайнер. — Я вернулась к керамике, обратилась к скульптуре. Решила поселиться ближе к природе и построила дом в Донском, в 500 метрах от моря. Правда, позже стало ясно, что я человек не морской и устаю от сильной стихии рядом. Это как постоянно слушать Баха — красиво, величественно, но тяжеловато. Тем не менее присутствие «большой» воды рядом, звезды над головой, местный климат вдохновили на несколько серий работ, которые буквально пропитаны природными мотивами и оттенками. Еще именно здесь мне захотелось поработать на мифологическую тему. Так родился Зевс в образе быка из мифа «Похищение Европы», скульптуру уже приобрели в частную коллекцию. А сейчас рождается Аид или Плутон, манящий и загадочный.В Калининград Чепкасова первый раз приехала по работе.
— Меня пригласили как дизайнера — оформить здесь дом, — вспоминает Наталья. — Как сейчас помню, было 11 марта. Спускаюсь с трапа самолета, а здесь плюс 17, когда в Омске минус 20. Тепло, воздух чистый и свежий, все кругом в подснежниках, прекрасные улицы с немецкой архитектурой. Это был просто культурный шок — я и представить не могла, что в моей стране может быть так. В итоге я оформила калининградским заказчикам дом, за месяц продала квартиру в Омске, закрыла все дела и переехала.
С переездом у Натальи начался совершенно новый период в творчестве.
От вазы до слона
Процесс создания арт-объекта для меня похож на своеобразный видеоклип, который играет в сознании. Я заранее чувствую, какие впечатления должен получить зритель от моей работы, и пытаюсь придать этим ощущениям, запахам и звукам форму.— Все мои работы можно приобрести, они продаются, — говорит художник. — Каждую из них я нежно люблю, но как только процесс создания завершается, отпускаю «детей» с легким сердцем. К тому же все они попадают в хорошие руки. Стоимость изделий такова, что случайный человек их не купит, это всегда осознанное приобретение.
Авторская керамика не может стоить дешево. Помимо художественной ценности, которая, конечно, первостепенна, работа с глиной — это всегда большие затраты на материалы и обо-рудование. Сам процесс тоже дорогостоящий — к примеру, одно включение печи для обжига обходится в тысячу рублей, а некоторые глазурованные изделия требуют многократного обжига. И ведь не факт, что работа получится! При живописи маслом художник работает по отточенной технологии и видит, что выходит в итоге. Керамист всегда рискует и никогда не знает наверняка, что достанет из печи. Процент брака здесь очень большой. Если получается каждая вторая работа — это везение. Но тем для меня и интересно взаимодействие с этими живыми субстанциями, глиной и глазурью. Осознание трансформации материала, когда от тебя уже ничего не зависит, безумно заводит. Работая с изделием, всегда ориентируюсь на свою интуицию и уважаю экспромт. Например, для меня совершенно нормально начать лепить вазу, потом понять, что это слон, а завершить в итоге журавлем.
Верить в Бохо
В интерьерный дизайн я пришла, как и многие, оформив свою собственную квартиру еще в Омске. На это наложились годы работы на стройках, после которых ты в прямом смысле способен на все. Моя стилистика — это абсолютная эклектика, а порой и самый настоящий бохо. Обожаю смешивать дорогое с простым, но при этом исключаю любой декор, который не служит какой-то функции. Бесполезностей в моих интерьерах не бывает. Свой дом оформила в стиле шведской дачи — типичный хюгге с белыми стенами и черными акцентами. Выстроила открыточные виды из окон в сад, они у меня полноценные участники интерьера. Даже пруд под окном организовала ради солнечных зайчиков, которые, отражаясь в воде, прыгают по потолку. Кстати, работа в саду — это моя вторая страсть, очень сильная. В сезон погружаюсь в приобретение новых саженцев и копание в земле, получая от этого несравненное удовольствие! Очень хорошо понимаю Клода Моне, который в свое время так увлекся садоводством, что на своих картинах больше ничего, кроме цветов, не изображал, — это затягивает и поглощает.— Сейчас я больше занимаюсь керамикой и скульптурой, — рассказывает Наталья. — Но декорирование и дизайн очень долго были моей основной деятельностью и приносили удо-вольствие. Самым первым заказом стала роспись оранжереи в частном доме, даже, скорее, дворце. Тогда, в 90-е, я впервые увидела, как могут жить люди в России, и даже боялась кому бы то ни было рассказывать об этом заказе.
Текст: Ольга Синявская Фото: Александр Матвеев и из архива галереи ArtSpace.
