Судя по размаху действий органов государственной безопасности, в сталинскую эпоху, сложилось обманчивое впечатление, что в этой сфере царил образцовый порядок.
Если в остальных областях народного хозяйства, как признают даже самые рьяные поклонники вождя, имели место «незначительные факты очковтирательства и разгильдяйства», то в работе НКВД не допускалось никаких промахов.
Многие до сих пор уверены, что карательный аппарат выявлял врагов социалистического общества с ювелирной точностью, каждый раз спасая отечество, а иногда и весь мир, от неведомой угрозы.
На самом деле, в любом тоталитарном обществе эффективность любой деятельности определяется не реальными достижениями, а прогрессивной шкалой отчетности и бумажным круговоротом.
В этом, на собственном опыте убедился и тов. Ягода, поэтому, выступая перед сплоченным коллективом единомышленников (как писали в газетах), он неоднократно повторял:
- Товарищи, дорогие, будьте бдительны не только во время задержания АИР (агент иностранной разведки), но и за письменным столом, во время допросов. Вы должны, товарищи, оформить все необходимые документы таким образом, чтобы ни один судья случайно не вынес оправдательный приговор.
Генрих Григорьевич знал, что говорил, так как, неоднократно просматривал дела, по которым были отпущены из зала суда, люди, арестованные его ведомством, и прекрасно понимал, что судья не мог поступить иначе.
Читая протоколы, составленные его подчиненными, тов. Ягода и сам не мог взять в толк, кто и кому продал «главную тайну родины» – то ли сам обвиняемый, то ли «евошная баба», у которой «давеча произошел блуд с соседом по коммуналке».
При этом инициалы «жинки» не указывались, но было четко записано, что «что она, стервь, всегда была в курсе ихних дел».
С коварным покупателем секретных данных, тоже не было никакой конкретики, он проходил по делу как «подлый империалист».
Но не только безграмотность личного состава удручала железного наркома – взаимовыручка отдельных подразделений тоже была не на высоте.
Когда, например, выясняли, что лицо, на чье имя выписали ордер, скрылось в неизвестном направлении, никто не спешил объявлять всесоюзный розыск.
Объяснялось это тем, что, во-первых, оформить новое дело, вписав другую фамилию, не составляло большого труда.
Во-вторых, местные чекисты, задержав беглеца по ориентировке, не торопились передавать его в руки инициаторов поиска.
Точно зная, что задержанный является шпионом, они заводили на него новое дело, обвиняя в государственной измене, совершенной проездом. Это делалось для того, чтобы повысить раскрываемость и улучшить, тем самым, личные показатели.
Когда, через несколько лет, первый кабинет на Лубянке занял тов. Ежов, ситуация с кадрами не улучшилась, так как Николай Иванович недолюбливал высокообразованных людей, окончивших более трех классов церковно-приходской школы.
Благодаря такому подходу, иногда совершались чудеса, необъяснимые с точки зрения здравого смысла.
Известен случай, когда, получив показания от подследственных «деклассированных элементов», сотрудники НКВД явились к бывшему царскому генералу, с целью его ареста.
Пожилой человек, надев мундир, поинтересовался, в каком звании пребывает старший группы.
Услышав ответ, он пояснил лейтенанту, что совершить арест генерала может только равный по званию.
Неизвестно, что больше смутило молодого сотрудника – незнакомые ордена, роскошный мундир с аксельбантами или уверенный тон, но чекисты удалились, даже не обещая вернуться.
Вопреки ожиданиям, повторный визит так и не состоялся. Больше ветерана не беспокоили, дав возможность спокойно умереть в своей постели, еще до начала войны.
Почитатели вождя говорят, что во время Большого террора (забывая, что он последовал за Малым), было совершено много ошибок.
На самом деле, их было ничтожно мало, но, как можно видеть на примере престарелого генерала, они носили счастливый характер.
ПОСТАВЬТЕ "ЛАЙК", ЧТОБЫ УВЕЛИЧИТЬ ОХВАТ СТАТЬИ. ПОДПИШИТЕСЬ НА КАНАЛ, ЕСЛИ ПОНРАВИЛАСЬ ПУБЛИКАЦИЯ.
Счастливый, но недолгий брак Воли Маленковой
Американский эксперимент, копирующий операцию "Анадырь"
Ветеран тыловой службы, прослывший диверсантом №1 третьего рейха
Вознаграждение за полет