Автобиография Баранова Анатолия Никитича; рассказ о жизни, обучении на химика-технолога в Ленинградскиом химико-фармацевтическом институте, работе на Акрихине, Щелковском витаминном заводе, в фирме Абрамовича Часть 9.
---> Первая часть
1962 год
В середине августа я поехал на Акрихин.
Так как Галина была распределена в Сталинск (в 1961 году переименован в Новокузнецк), надо было выяснить, не возникнут ли какие-либо препятствия, если я утащу ее на Акрихин, в Старую Купавну (Подмосковье). Директором завода был в то время Герасимов Петр Иванович, который впоследствии оказался для меня, да, наверное, и для всего трехтысячного коллектива завода отзывчивым и справедливым руководителем. С этой характеристикой я забегаю немного вперед, но, надо сказать, первое впечатление об этом человеке меня не обмануло.
Короче, я представился как новый молодой специалист и задал вопрос насчет проблем с устройством жены. Петр Иванович вызвал начальника отдела кадров Девликанова Николая Андреевича (это тот человек, который выбирал нас в институте). Директор перевел ему мой вопрос насчет устройства моей жены, при этом добродушно улыбаясь. Он почему-то решил, что начальнику отдела кадров больше веры, чем директору, или хотел подчеркнуть его авторитет (с такими вопросами не обязательно ходить к директору). Ответ Девликанова был прост, как четвертинка яблока: по советским законам жена всегда едет на работу туда, куда едет муж. Одновременно начальник кадров посоветовал побыстрее оформляться на работу.
Сказав большое спасибо за решение трудоустройства жены, я обратился к директору с вопросом насчет жилья. Лицо директора помрачнело, мне показалось, что он вот-вот заплачет. Резюме: свободного жилья завод сегодня не имеет, даже комнаты в общежитии. Где-то в не столь отдаленном будущем завод планирует заложить четырехэтажный жилой дом. Но получить в нем квартиру отдельную все равно не получится, в лучшем случае перепадет комната в коммуналке по переселению. А пока, драгоценный вы наш, придется перебиться частной квартирой, подыскать мы поможем.
Итак, я отправился на поиски частного жилья по подсказке того же Девликанова. Он рекомендовал поселок с красивым названием Цап-царап. Неизвестно происхождение этого прелестного названия, но, говорят, что когда-то давно после войны из-за нехватки жилья было принято решение выделить возвращающимся фронтовикам огромный пустырь для индивидуального строительства жилья. Поскольку никакого правила и персонального разрешения на застройку не было, начался произвольный захват участков по принципу «кто успел». Возможно, отсюда и название довольно большого к тому времени поселка.
На следующий день я отправился в Цап-царап к рекомендованному мне дому, в котором проживал работник завода Пашка Митрошкин. Он предложил мне маленькую комнатушку с выходом на кухню. Решив, что на двоих нам этого помещения хватит, я согласился, не помню по какой цене. Галина эту сделку одобрила, так у нас появилось жилье.
Двадцать первого августа 1962 года меня оформили сменным мастером в цех №4 – производство никотиновой и изоникотиновой кислоты с окладом сто рублей и редкой премией (два-три раза в год) десять рублей. Интересно, что эту тему я сдавал профессору Фельдману на последнем экзамене в институте.
Начальником цеха была в то время Швецова Екатерина Васильевна, пожилая своенравная женщина. На мой взгляд, это был не только руководитель коллектива и производства, а что-то среднее между ментом в юбке и рефери на ринге. Я не буду давать ей более оригинальные характеристики, все-таки начальник цеха, пожилая женщина. Тем не менее, был свидетелем, когда при ней две женщины в цехе мутузили друг друга мокрыми половыми тряпками, а директор завода после беседы с ней в ее кабинете слетал по лестнице, изрыгая выражения, какие в произведении воспроизводить просто неприлично. Что-то аналогичное сыпалось несчастному директору вслед.
Постепенно я освоился в цехе. Смена у меня была приличная, нарушений трудовой и технологической дисциплин практически не было. В феврале шестьдесят второго был переведен в разряд начальника смены. Собственно, рабочие обязанности оставались прежними, только зарплата увеличилась на десять рублей.
B марте по требованию хозяина, а скорее хозяйки, пришлось сменить жилье. Поселились мы у хозяина Ащеулова в том же поселке, немного поближе к заводу. У хозяина сидел на цепи огромный пес - зверюга Абрек. Представленный дом был в поселке крайний, дальше до завода метров семьсот и голое поле. Так что иметь такого охранника, вероятно, было необходимо.
Между тем я не переставал ходить к директору на прием с вопросом жилья. Несмотря на то, что в поселке был заложен четырехэтажный жилой дом, вразумительного ответа на свой вопрос я пока не получал. Моя Галина уже поговаривала, а не переехать ли нам к ее родителям в Куйбышев, как будто кто-то ждал нас там с жильем и работой. Да и висеть на чьей-то шее с неопределенной перспективой у меня не было никакой охоты. Поэтому я продолжал долбить упрямое, на мой взгляд, руководство. Работал у нас молодой специалист Карл Малуха, кончивший институт раньше нас на год. На дорожке, что вела на завод после проходной, висела доска объявлений на всякую всячину.
И вот однажды, возвращаясь со смены, увидел на этой самой доске список счастливцев, кому распределялись квартиры в строящемся доме. В списке увидел фамилию Малухи. Конечно, ему можно было позавидовать, но дело в том, что его жена была дочерью главного инженера Муромского радиозавода, тянула его на переезд в Муром к папаше, и, по слухам, Карлуша соглашался. Сглотнув эту чрезвычайно важную для меня информацию, я, набирая скорость и подымая пыль, рванул в заводоуправление к директору, чуть не сбив дежурного на посту. Пропуск успел вытащить и показать, услышав вдогонку что-то не совсем приличное. Пыхтя как паровоз, спросил у секретаря директора, она, к счастью, оказалась на месте, была одна и пригласила сесть; видимо мой вид, то ли удивил ее, то ли напугал, но к директору меня пропустила. Я начал бормотать, что мне надоело бегать с тачкой по Цапцарапу, пора бы куда-нибудь поселиться. В ответ глубокий вздох и уверение, что все бы для вас сделал, но…Немного успокоившись, я предложил вариант: вон Малуха уезжает, так как бы. Немного подумав, Петр Иванович вызвал начкадра с вопросом: а что, Малуха берет у нас расчет? Девликанов, опустив глаза, тихо пробормотал: уже взял. Видимо у него были какие-то свои планы на эту квартиру. Петр Иванович как-то безразлично глянул на начкадра, сказав «пригласите мне по этому вопросу завтра с утра председателя завкома и секретаря парткома. А вы, т.е, я, идите и работайте. Пробормотав спасибо, я удалился, в полной уверенности, что зря пыль подымал.
На следующее утро, идя на работу, остановился у доски объявлений и едва устоял на ногах; в строке вместо фамилии Малуха стояла моя фамилия. Придя в себя, я помчался в завком выяснять обстановку. Председатель Щербина Олег Борисович был на месте. На мой вопрос относительно выделения квартиры в строящемся доме он как-то неохотно буркнул: «пиши заявление» и мрачно посмотрел на меня. Тогда я понял, что на этом решении настоял Петр Иванович, за что я буду благодарен ему всю свою жизнь, хотя его давно уже нет на свете.
Позже я узнал, что раньше меня за этой квартирой бегал председатель совета молодых специалистов (бездеятельная организация) Сашка Аншаков и требовал отдать эту квартиру ему, а меня вселить в его комнату в коммунальной квартире. Не знаю, почему отдельная квартира досталась мне, как молодому специалисту, первому на заводе. Остальные семейные жили в коммуналках, а холостые в общежитии.
Аншаков Саня человек был зазнаистый, большого о себе мнения, это я помню еще по институту. Забегая вперед, скажу, что мне еще придется с ним встретиться через много лет и в другом качестве.
Наконец страсти успокоились, закрепление за моей семьей однокомнатной квартиры в строящемся доме было узаконено необходимыми документами, председатель совета молодых специалистов перестал со мной здороваться.
Другой вопрос меня затронул жестче. В те благословенные времена строительство жилья осуществлялось по так называемому почину горьковских строителей. Суть этого гениального изобретения заключалась в том, что каждый советский гражданин (думается, далеко не каждый) для получения квартиры в строящемся доме, должен физически участвовать в его строительстве. Объем вкалывания (кому положено) определялся в часах, в зависимости от объема выделяемой площади. За мою однокомнатную квартирку мне положено было отработать четыреста с лишним часов. Не откладывая в долгий ящик, я немедленно приступил к работе на стройке...
Продолжение следует
#архив #воспоминания #воспоминания об ссср #мемуары #автобиография #химия #фармацевтика #акрихин #завод #первая работа