Есть вещи, которые всегда были, но про них не принято говорить.
Все знали в деревне, что к ведьме Притчиной ходил по ночам ее сын с кладбища. Кладбище было веселенькое такое, хорошенькое очень. Голубой яркой краской окрашены были кресты и оградки. А звезды на других могилах - ярко-красной краской. И лавочки стояли голубенькие.
Избы были темные, покосившиеся, крыши крыты драным рубероидом или просто - досками. Серые рыхлые брёвна и доски, иногда мхом поросшие. Черемухи в палисадниках… А кладбище праздничное такое. Вот оттуда сын и ходил.
Нечасто, конечно. И когда его дети спали: Маринка и Андрейка. Но Маринка подглядывала и рассказала мне. Да это и так все в деревне знали. В глухой таежной деревне.
Что Притчина - ведьма - тоже все знали. Но ничего не говорили. В деревне народ молчалив и воспитан сызмальства. Болтуном был только обиженный Богом Терешечка, пастух. Но он невнятно болтал, его никто не слушал.
Сын был путевой обходчик и его сбило поездом по пьянке. Похоронили в родной деревне на праздничном кладбище. Но он окончательно умер не сразу и ходил навещать мать. Придёт, посидит у печки молча, тёмный такой. И молча уйдёт.
Один раз положил Маринке конфеток на подушку; подушечки и положил. Маринка схватила, глядь, - а в руке козьи какашки. Вот как. Мертвые ничего дать не могут. Или вот такое выходит - как во сне, когда берёшь вещь, а она уже другая. Были подушечки - стали какашки...
И ровным счётом ничего ужасного или мистического не было в этих рассказах. Обыденные такие рассказы про то, как ночью приходит в дом матери путевой обходчик-сын. Посидит да уйдёт; чё такого-то? Ничё, как в деревне говорили.
Мертвые не сразу умирают окончательно. Это мне Притчина объяснила прекрасным русским языком ещё лет в пять. Им надо время привыкнуть. И нам надо время привыкнуть. Они мертвые, но ещё не совсем. Они вроде как на сборном пункте, откуда можно сходить домой. А уже потом они насовсем уходят.
Поэтому кладбище для них и делали повеселее. Голубенькое. И пряники носили, и настоящие конфетки-барбариски и подушечки с повидлой. Поди, он эти конфеты и принёс дочке. Жена его сгорела по пьянке на другой станции - давно ещё. Маринка и Андрейка жили в детдоме, а летом у бабушки в деревне. Учиться- то надо…
Кладбище - это для встречи живых и мёртвых. Но умершие там недолго; может, полгода-год бывают. А потом уходят насовсем и уже ждут нас в хорошем месте.
Тоже там все готовят потихоньку, чтобы мы не пугались и скорее привыкли. Тоже там все яркое и праздничное. И конфеты настоящие, таких здесь мы и не видывали… А здесь все так себе. Средне-сдельно, - так говорила старуха Притчина.
Которая не была старухой. А была деревенской умной женщиной, которая все знала про мир. А колдовала - если уж совсем доведут. Редко. И в свинью превращалась всего пару раз. А лечила всегда. И говорила хорошо, красиво и правильно. Но только со мной.
Анна Кирьянова