В магазине, как назло, не было любимой Игоревой колбасы, что неимоверно расстраивало Екатерину, которая решила во что бы то ни стало порадовать мужа. Ей казалось, что это совершенно логично — порадовать, умаслить, побаловать после всего, что между ними случилось за последние сутки. Что именно произошло и почему ей нужно так поступить, Екатерина не понимала, но упрямо выискивала на полках супермаркета любимые продукты мужа. Корзинка уже оттягивала руку, но женщина считала, что жаловаться на неудобства она не может, ведь она виновата перед супругом.
Но если подумать логически, то разве она в чём-то виновата?
И надо было звёздам совпасть так, что, оставшись вместе с большой компанией на даче в день рождения, и Игорь, и Екатерина значительно перебрали и оказались в одной постели. Она в тот момент окончательно разорвала отношения с парнем, а Игорь, казалось, просто поддался алкоголю и дал волю чувствам и желаниям. Да, пусть объектом его желания в тот конкретный раз стала совсем другая девушка, но, скорее всего, в затуманенном хмелем сознании образ той самой был довольно ясен. И всё бы ничего, но почему-то звёзды решили, что зарождение новой жизни после такого — это вполне себе интересный вариант. Через некоторое время Екатерина узнала, что беременна. Вариантов не было — отцом являлся Игорь, к которому она и пошла, выложив всё как на духу, не ради обвинения, а, скорее, за советом. В её планы сейчас никак не вписывался ребёнок, да и не питала она к Игорю ничего, кроме дружеской симпатии.Они познакомились на дне рождения через общих друзей. Нельзя сказать, что они сразу понравились друг другу, но и отторжения не было — нейтрально-приятельские отношения. Ездили большой гурьбой летом на озёра, заваливались к кому-нибудь на дачу, распевали песни на скамейках городских площадей. Учились, списывали друг у друга, ходили кучей народа в кино и сбрасывались на пир в МакДональдсе. У Екатерины тогда был ухажер, но они то ссорились, то сходились и никак не могли определиться, а хотят ли они быть вместе. А Игорь был безответно влюблён в бывшую одноклассницу, которая волей случая училась в его же институте на параллельном курсе. Правда, нельзя сказать, что любовь была беспросветно безответной — какие-то крупицы внимания он от неё получал. Конечно, он хотел большего, но, воспитанный и спокойный, он считал, что навязчивость — не лучшее начало отношений.
Но его реакция её удивила: мало того, что он всячески отговаривал её от аборта, так ещё и всерьёз намеривался жениться и растить ребёнка вместе. Его поведение шокировало Екатерину, потому что она знала о его любви к другой, знала, что он на самом деле сокрушается по поводу той ночи и была уверенна, что максимум, который она может от него получить, — это финансовая помощь в решении деликатной проблемы. В тот раз она смогла отговорить его от звонка родителям, они поговорили и дали друг другу неделю для размышления. Екатерина была уверена — к концу срока он опомнится и за ручку отведёт её ко врачу. Но она ошиблась. Спустя отведённое время он будто только укрепился в своём решении стать молодым отцом. Нельзя сказать, что Екатерина сама было против детей, но она не хотела думать о том, что ей придётся становиться матерью до окончания обучения. Ей было страшно думать об аборте, о последствиях, да и вообще само явление вызывал в ней спорные мысли, но рожать сейчас, когда молодость и учёба в самом разгаре? В какой-то момент ей показалось, что Игорь хочет таким образом отвлечься от предмета своего обожания, но, поговорив с ним откровенно на эту тему, она поняла, что для него это всё тоже не окрашено в радостные цвета, и если так вышло, то он должен нести ответственность.
Екатерина не могла сказать сама себе, что же в конце концов стало решающим фактором: то, что она почему-то поверила Игорю, то, что она боялась последствий операции, то, что на самом деле где-то глубоко в душе хотела оставить ребёнка, или все эти условия вместе, но, как бы там ни было, они решились. Рассказали родителям, друзьям и сыграли свадьбу, пока не было видно животика, лишая тем самым бабулек у подъездов излюбленной пищи для обсуждения.
Свадьба была скромной, но уютной и домашней. В разные моменты Екатерина ловила себя на радикально противоположных состояниях — паника от того, что она здесь чужая и это всё ей не нужно и какой-то детский восторг маленькой девочки от того, что она здесь и сейчас очень красивая нарядная невеста.
И закрутилось. Завертелось. Лёгкая беременность, при которой девушка на последнем триместре ходила на учёбу и сдавала хвосты, собирала документы для академического отпуска. Бывшая комната Игоря в квартире его родителей, которую готовили для жизни с маленьким ребёнком. Его настрой и уверенность в завтрашнем дне.
Когда пришло время родов, Екатерина вдруг поняла, что очень тепло относится к супругу. Он был добрый и чуткий, никогда ничем её не попрекал и даже приносил то, что она хотела в те редкие моменты гастрономических капризов. Он был ласков, сдержан и нежен. Он усердно учился и даже пытался подрабатывать, чтобы обеспечить жену и будущего ребёнка. И когда Вера после двенадцати часов от первых признаков родов наконец-то появилась на свет, он был первым, кто зашёл в палату, когда Екатерину с дочкой туда перевели. И он действительно был счастлив, держа на руках крохотного кряхтящего человечка.
А дальше началась новая жизнь: грудничок на руках студентов, сон по очереди, конспекты, испачканные молоком, пелёнки, так как подгузники надевались только на улицу, радость молодых бабушек и дедушек, умиление от друзей. Екатерина всё больше проникалась к Игорю теплом и участием, да и он отвечал ей взаимностью.
Через год младшая сестра Игоря уехала в общежитие, и молодые с ребёнком переехали в гостиную, где раньше жила сестра и бабушка, а бабушка, наоборот, заняла бывшую когда-то детской комнату. Ещё через какое-то время молодой отец защитился и начал искать работу по специальности, потому как ребёнок рос и перебиваться подработками и случайными заработками уже было недостаточно. Екатерина также восстановилась на заочном и грызла гранит науки пока её дочка грызла погремушки, так как лезли зубы и чесались дёсны. Когда Вере исполнилось три, молодые нашли маленькую убитенькую однушку, устроили ребёнка в сад, а Екатерина вышла на короткий рабочий день. Они съехали из родительского дома, начав формировать отдельную ячейку общества.
А через год Игорь заговорил о втором ребёнке, и Екатерина его радостно поддержала, так как ей самой хотелось ещё одного малыша.
И, видимо, звёздам было интересно посмотреть на то, как развивается их история, так как второй ребёнок получился с первой попытки, а беременность была ещё легче первой.
Станислав родился за несколько дней до нового года, когда молодые перетаскивали последние вещи в новую взятую в ипотеку двушку в новостройке на юге Москвы. Им повезло — родители помогли и финансово, и связями, они не попались в лапы мошенников, не стали обманутыми дольщиками, что в то время было довольно распространено. Им вообще везло. И с работой, и с окружением, и друг с другом. На пятый год совместной жизни они вдруг поняли, что ни разу крупно не поругались, а о расставании тем более ни у кого не возникло мысли.
Время шло, менялись декорации. Пришло время идти в школу, и семья решила переехать в другой район и в большие метры. Дети были разнополыми, и всё же двушка в перспективе была маловата. Да и школы в старом районе были такие себе, а для детей хотелось лучшего. Подходящая квартира нашлась довольно быстро — тут тебе и зелень, и тихий двор, и хорошая школа да кружки в ближайшей округе. Всё складывалось как нельзя хорошо. Они потихоньку развивались, вставали крепче на ноги; Вера пошла в школу, а Екатерина устроилась на более оплачиваемую работу. Впереди, казалось, целая жизнь; им не было ещё и тридцати и у них были дети и крепкая семья.
Гром грянул внезапно, как это и бывает. Сначала быстро сгорел от рака кишечника отец Екатерины и ей пришлось на полгода забрать к себе мать, которая почернела от горя и не могла справиться с этим в одиночку. В то же время сократили на работе Игоря и всё хозяйство легло на плечи жены. Время проверки семьи на прочность, тяжелые испытания. В какой-то момент они могли лишиться жилплощади, но смогли обойти острые рифы судебных взысканий с потерянными нервами, но отвоёванными квадратами. Черная полоса длилась около года, Екатерина тянула семью из пятерых человек и ипотеку, штопала колготки и замазывала перманентным маркером протёртости на ботинках Игоря, которыми он оббивал пороги компаний. Ему этот период дался очень тяжело и оставил отпечаток на всю жизнь. Но, как бы там ни было, они справились, вынырнули из пучины невзгод. Сначала из соседней страны приехала сестра Екатерины и забрала их маму жить с собой. Потом Игорь нашёл работу, а банк пошёл навстречу и пересчитал остаток по кредиту на более щадящих условиях. Да, платить приходилось дольше, но, что было немаловажно, — меньше. Дети не доставляли никакого беспокойства, Вера училась, а Стас послушно кушал кашу в саду.
Всё постепенно приходило в порядок. Работа, дети, семья. Ремонт, первая поездка с детьми на море. Мысли о другой квартире, споры о том, что эта уже стала родной, да и школа. Все закрутилось и набирало обороты. Дети росли, развивались, росли и племянники. Работа приносила деньги, ипотека закрывалась. Жизнь шла так, как идёт у огромного количества других людей. Дом — полная чаша. Без скандалов, взаимных упрёков, насилия. Они поддерживали друг друга, ценили и уважали. Всё было хорошо, на зависть многим. Можно сказать — образцовая семья. Они никогда не бахвалились этим, но сами понимали — им повезло.
И сейчас, стоя с сумками перед дверью той самой квартиры, держа в руках ключ, Екатерина думала, а виновата ли она вообще в чём-либо перед своим мужем? Никогда он не услышал от неё ничего дурного, она всегда была рядом. Так почему она чувствует себя сейчас так, как будто по ней проехался каток с осуждениями?